Я вспоминаю наш разговор. Когда он заявил, что убьёт людей, если это потребуется. Людей, которых я люблю. Но... он никогда не говорил, что причинит боль мне. Думаю, как аккуратно он расчёсывал мои волосы и говорил со мной в поезде, чтобы успокоить мой нестабильный ум. Это не похоже на действия человека, которому на всех наплевать.
Я разрываюсь.
– Считая меня, у тебя на одного врага меньше, – говорю я, не желая полностью сдаваться.
У него по лицу пробегает слабая улыбка, и мне кажется, я выиграла какой-то приз.
Он смотрит на дорогу и на здания вдалеке, куда угодно, только не на меня. Вдали слышится рычание мотора автомобиля, и Василий подталкивает меня.
– Пойди к машине и попроси о помощи. Одинокая женщина менее опасна, чем мужчина. Если надо прикинься, что у тебя приступ. Когда они остановятся и откроют дверь, я нападу.
О, нет. Угон машины? Мне не нравится этот план. Одно дело угнать машину, оставленную на дороге. И другое, напасть на водителя. Мой глупый отвратительный ум представляет за рулём «Вольво» Дениэла, и я паникую.
– Мы не можем оставлять за собой полосу преступлений по всей Италии, – возражаю я.
Я в нескольких дюймах от нового уродства.
– Давай, Наоми, – рычит он. – Быстрее.
– Нет, – говорю я, обнимая его за талию, прислонив голову к его груди.
Я залезаю на него всем своим весом на случай, если он проигнорирует меня и попытается угнать машину сам.
Ожидаю, что он отбросит меня в сторону, и сцепив руки, висну на нём, словно мешок с песком. Чувствую, как он напрягается, но не двигается, пока машина проезжает мимо. Секунды проходят. Звук мотора исчезает вдалеке, а Василий кладёт руку мне на плечо. Он гладит меня по волосам.
– Наоми?
– Не надо больше, хорошо? – говорю я, понимая, что снова близка к тому, чтобы расплакаться. – Разве мы не можем просто купить велосипеды у одного из местных жителей и поехать в ближайший город?
У него мягкий голос. Такой мягкий, что мне приходится напрягаться, чтобы расслышать.
– Да. Мы можем.
Спустя несколько часов, мы бросаем велосипеды, и прихрамывая, идём в место, которое, по словам Василия, называется Феррара17. Неторопливо мы покупали велосипеды, одежду и шляпы в туристических магазинах, а затем покружили по городу, будто осматривали достопримечательности, прежде чем вернутся в отель. Мне пришлось обмотать ноги своими юбками, чтобы не стереть их ездой на велосипеде.
К тому времени, как мы прибываем в наш номер, я измучена мысленно и физически. Это небольшая комната с одной крошечной кроватью. Она совсем не похожа на гранд-люкс с видом на город, который был у нас в Риме. Обстановка простая, а на кровати уродливое одеяло, которое выглядит так, будто кишит микробами. Подолом своего платья я пытаюсь отчистить матрас и беру из ванной полотенца, чтобы застелить.
– Нет, не надо, – говорит мне Василий. – Они нам понадобятся.
Я останавливаюсь.
– Все они?
– Сегодня вечером мы снова красим волосы, – говорит мне Василий. – В этот раз ты будешь рыжей.
– Как кровь, – хнычу я. – Я ненавижу красить волосы, Василий. Запах и грязь настолько ужасны.
– Это необходимо, – говорит он. – Я буду с тобой. Всё будет хорошо, – он кивает в мою сторону. – Иди. Снимай одежду, – говорит он, снимая свою. – Ты не хочешь, чтобы на твою кожу попала краска. Я буду всё контролировать и не оставлю следов.
Я снимаю платье, всё ещё недовольная тем, как обернулся этот день.
– Я устала от Италии. Мы можем сейчас поехать в Россию? Я хочу снег и дачу.
– Пока нет, – говорит он. – Надо немного подождать, Наоми.
Он тянет руки к моему телу, пробегая по тёмным синякам на моих плечах.
– Тебе больно?
– Я выпрыгнула из поезда, – говорю я ему, – и неудачно приземлилась.
Он хихикает, гладя мою кожу большими пальцами, отчего мои соски напрягаются и болят.
– Ты была права насчёт костей. Поезд останавливался, иначе бы мы погибли.
Он доходит пальцами до самого яркого синяка, а затем продвигается по всему моему телу. На мне только бюстгальтер и трусики, но он всё ещё проверяет, цела ли я.
– У тебя ничего не болит, кроме синяков?
– Кажется, нет, – говорю я ему. – Хотя, возможно, тебе стоит посмотреть на мои зрачки, чтобы увидеть, есть ли у меня сотрясение мозга. Чтобы его получить, вовсе не обязательно ударяться головой. Нужен только быстрый удар назад и вперёд. А травма головного мозга является причиной смерти номер один среди людей в возрасте до сорока лет...
Он накрывает моё лицо руками и смотрит мне в глаза. Я отвожу взгляд, но он сжимает руки на моих щеках.