Кожу неприятно покалывало от страха, и пришлось отругать себя, чтобы собраться с мыслями. Он не знал меня. Лишь пытался манипулировать, чтобы я чувствовала себя и желанной гостьей, и, в тоже время, неуютно. Такой трюк я уже видела. Так что со мной он не пройдет.
— Жаль, что не могу сказать того же. Я чувствую, что мы отнюдь не знакомы. — Я надеялась, что это был хороший ход — притвориться, что ничего о нем не знаю, будто Микелис вовсе мне неизвестен.
Его улыбка слегка растаяла.
— Что же, теперь мы узнаем друг друга получше. Для меня большая честь познакомиться с человеком со столь известным именем. Или, лучше сказать, голосом.
— Боюсь, я это уже слышала. — вздохнула я, будто маялась от скуки.
— Не сомневаюсь. — Теперь от его улыбки не осталось и следа. — Я не претендовал на оригинальность. Лишь хотел начать разговор. Петрос может угостить тебя чем-нибудь перед тем, как уйдет. Кофе? Бокал вина?
— Хм, нет.
И в последнюю минуту добавила:
— Спасибо.
— Может быть, воды?
Его настойчивость вовсе необязательно говорила о дурных намерениях. Вполне возможно, что он просто пытался немного меня успокоить.
И все же, я была умна, когда дело касалось опасных мужчин.
— Большое спасибо, мистер Виланакис, но у вас я ничего брать не буду.
— Пожалуйста, зови меня просто Мика. — Он выгнал Петроса кивком головы, и тот исчез за дверью.
И мы остались наедине.
— Присядьте, мисс Уэйборн. Чувствуйте себя как дома. — Микелис спрятал руки в карманы и выглядел весьма расслабленно, но был собран. Сейчас он напоминал мне льва, который, прикрыв веки, нежился на солнышке, чувствуя себя королем. Но стоит мышке пробежать мимо, ему нужно будет всего лишь протянуть лапу, чтобы поймать простофилю.
Мне оставалось лишь следить за этой лапой. Все просто.
Я непринужденно, несмотря на коктейль из адреналина и нехорошего предчувствия, обошла кофейный столик, чтобы увеличить между нами расстояние. Как только отошла максимально далеко, повернулась к нему лицом.
— Почему я здесь?
— Эх, решила перейти сразу к сути. Верно, нечего тянуть резину. — Как по мне, так он уже и так долго медлил.
— Это не ответ на мой вопрос.
— Не ответ. Я дам тебе его всего через мгновение. Прошу. Присядь.
Я осталась стоять на месте.
— Мой друг внизу. Уверена, он уже меня ищет. И Рив тоже будет меня искать.
— Выходит, сегодня у нас есть время лишь на короткий разговор. Какая жалость!
Наивно предполагать, что под коротким разговором Виланакис подразумевал, что отпустит меня. Но я все равно зацепилась за такую возможность. Да, он будет запугивать меня, издеваться. Но отпустит. Ему придется.
Микелис жестом указал мне на кресло, желая разрядить обстановку. Видимо, хотел, чтобы я села и расслабилась. Позволила ему диктовать условия.
В другое время я бы поддалась.
Но с Микелисом — ни за что не буду называть его тем же прозвищем, что использовала Эмбер — у меня не было ни времени, ни терпения. Я не сяду. Не расслаблюсь. Он не будет диктовать условия.
— Почему я здесь? — Мой тон был ровным, но настойчивым.
— Я хотел с тобой познакомиться. — У него могли быть сотни мотивов, и ни один из них мне не был известен.
Я предположила самый очевидный.
— Собираетесь подсунуть мне свой номер и дать знать, что свободны, когда мне надоест Рив?
— Эмбер рассказала тебе о нашем знакомстве. Как это мило с ее стороны. — Он произнес это так приторно-сладко, что слова стали казаться неискренними. Если он и питал к ней какие-то нежные чувства, то дальше это не продвинулось. Микелис прищурил глаза и открыто оглядел меня, как мужчина проверяет и выбирает лошадь. — Впрочем, она была исключением. Сомневаюсь, что буду постоянно подбирать объедки со стола своего племянника.
— В таком случае, похоже, мы друг друга не привлекаем, — нагло заявила я. — Это замечательно.
И раз уж я осмелела...
— Скажите-ка, а почему именно Эмбер?
Микелис наклонил голову, будто обдумывая ответ, хотя я не сомневалась, что он у него уже был.
— У нас много общего, — осторожно ответил он. — Нас обоих предал один и тот же человек.
— Рив. — Я не могла понять, правда ли он верил в эту историю или просто хотел, чтобы в нее поверила я.
— Кроме того, я нашел ее весьма интересной.
Я обняла себя руками, надеясь, что он не заметит, что я дрожу.
— Точнее, вы нашли интересным насиловать и унижать ее?
Микелис нахмурился.
— Как ее подруга, ты, уверен, отлично знаешь, что Эмбер довольно терпеливая женщина. И я мужчина терпеливый. Полагаю, иногда мы чересчур увлекались.