Переодевалась она дольше обычного. Безуспешно пыталась загримировать укус, но он все равно проступал сквозь толстый слой тонального крема. И был заметен во всех корсетах. Анна почти отчаялась, когда вспомнила про костюм ковбоя. В белой блузе из плотной ткани кроваво-синее пятно было незаметным. Но и без этого все внимание всегда привлекали джинсы с большими вырезами вместо карманов на ягодицах. На бледной коже были нарисованы мишени. Завершали образ большая ковбойская шляпа и револьверы с присосками за голенищами сапог.
Задержавшись на лестнице, Северина глянула в зал сверху вниз и удовлетворенно прищелкнула язычком. За барной стойкой со скучающим видом и стаканом виски в руке сидел Закс. Он явился гораздо раньше, чем накануне. И все это напоминало бы простую игру вроде бадминтона, если бы для Анны не было игрой не на жизнь, а на смерть.
Он заметил ее почти сразу, едва она спустилась. И, развернувшись к ней на полкорпуса, кривовато усмехнулся. По улыбке его оказалось легко читать. Очередное приглашение. От него — ей.
Северина медленно приблизилась к нему и протянула один из револьверов.
— Метко стреляешь? — усмехнулась она и скинула шляпу на спину.
Закс приподнял бровь и посмотрел на пистолет. Медленно взял его в свои руки и направил на девушку.
— Когда-то упражнялся, — коротко ответил он. А потом приставил дуло к виску. — С тех пор в эти игрушки не играю.
Она безучастно смотрела за его движениями.
— А по-моему, это возбуждает. Мужчина с оружием в руках, — мечтательно протягивая звуки, проворковала Северина. — И еще зависит от цели.
Она резко развернулась на каблуках и встала перед ним, широко расставив ноги, оттопырив попку и упершись ладонями чуть выше ягодиц. Обернулась через плечо и спросила:
— Нравится?
— Не нравится, — коротко ответил он. Пистолет стукнулся о барную стойку, и Закс вернулся к виски. — Но задница красивая.
— Как знаешь, — легко ответила девушка, взяла револьвер и сунула его обратно в сапог. — Пойду поищу, кто захочет пострелять. Всегда находятся.
— Стоять!
Северина от удивления приоткрыла рот и потянулась за оружием.
— Передумал?
— Нет, ищу способ, как заставить передумать тебя. В тир ходила когда-нибудь?
— Только принимала участие в охоте.
— Успешно?
— Для охотников — да.
— На кого охотились хоть?
— Среди прочих и на меня, — негромко ответила Северина, не отводя взгляда от серых глаз Закса.
Он недоуменно вскинул брови, внимательно осматривая ее. Потом медленно произнес:
— Ни хрена себе… Интересная у тебя жизнь.
— Интересная, — согласилась девушка. — И все-таки мне нужен стрелок.
— Ладно, допустим, я стрелок. Дальше что?
Северина издала звук, похожий на боевой клич индейцев, и рассмеялась.
— Дальше будем искать второго стрелка и судью. Два револьвера, две мишени. Победителю достанется приз.
Его брови второй раз удивленно взметнулись, оказавшись высоко на лбу.
— Весело. Приз — ты?
— Возможно, — таинственно прошептала она.
— Я не хочу кота в мешке. Я хочу тебя.
— Кто платит, тот и заказывает. Что угодно.
— Но стрелять при этом обязательно? — с легкой улыбкой уточнил он.
— Обязательно. Ствол же у тебя, — хрипловато хохотнула Северина и закусила палец.
Он рассмеялся и протянул руку:
— Если ты об игрушке, то пока нет. Давай сюда.
— Об игрушке. О твоей, — она кокетливо вскинула бровь. — Я бы поиграла.
— Тогда на кой черт нам сдались второй стрелок и судья?
— Ok, подловил.
— Я тоже в некотором роде охотник.
— Заметно.
— Тогда пошли добычу делить. Каждый свою.
Сунув большие пальцы в карманы джинсов, Северина двинулась в сторону лестницы, виляя бедрами и напевая разудалую ковбойскую песенку. Закс, глядя ей вслед, опрокинул в себя остаток виски и поднялся следом. «Носорог» он покинул за час до рассвета.
Глава 5. Чугунка
Он проснулся в четвертом часу утра и больше уже не мог спать. Сон был прежний, который он знал наизусть, переживая его снова и снова. Он повторялся из раза в раз, заставляя его подхватываться с постели с криком. Не понимающим, где он, и что происходит, бросаться куда-то вперед, вытягивая перед собой руку, в которой все еще сжимал пистолет. Десять лет он держал этот чертов пистолет в своей ладони и не мог опустить его. Пальцы его ощущали холодную гладкую поверхность курка. И отвратительная его тяжесть ложилась тяжестью на душу. Это потом уже Закс понимал, что руки его цепляются за воздух. Ничего и никого нет.