Это от огня она бежала.
Это из-за него она боялась собственного имени.
Это он сжирал все вокруг — и сжирал ее изнутри все десять лет.
И это он отражался в ее глазах, когда она влетела в кабинет Власова.
— Это он! Понимаешь? Он!
— Кто он? — удивился Алексей, вскакивая с кресла.
— Закс! Это он Андрея грохнул.
— Господи, ты о чем? Сядь, успокойся! — гавкнул Власов, изменившись в лице, и потянулся к графину. Налил воды. Подал ей стакан.
— Типа ты не знаешь, что Горин погиб, — она взяла из его рук стакан и быстро зашептала: — Это Закс его убил. И сжег, так же как и нас. Я слышала тогда, слышала, как он приказал облить все бензином и сжечь. И они сожгли. Маму, папу и меня. Это он! — крикнула она и выронила стакан.
Тот упал на пол, но не разбился, покатившись по полу и расплескивая воду. Несколько мгновений Власов смотрел на мокрый пол. Потом перевел взгляд на нее. Она обхватила себя руками и крупно задрожала, не в силах заставить члены расслабиться.
— Если это он, то мы его посадим, Аня.
— Это точно он, — как заведенная повторила Анна. — Он дома не ночевал.
— Откуда ты знаешь? — ошарашенно спросил Власов.
— Я живу с ним.
Глава 16. Горины
Если что-то и оставалось, то только ржать. По-настоящему так. От души. Кроме черного юмора, в голову больше ничего не приходило. Была еще одна мысль, вяло трепыхавшаяся в голове. Он уже видел все это однажды. И будто бы наблюдал со стороны, имея полное право, наконец, сказать: «Не я!» Эту мысль он пытался запихнуть поглубже, потому что она не приносила ничего, кроме гадского жжения, как от ожога. И оказывается, попытка оправдаться не ведет ни к чему. В конце концов, все справедливо. За всякое «не я!» надо платить.
Теперь все просто стало на свои места.
К концу зимы он был четко уверен в двух вещах.
Во-первых, одному, без посторонней помощи, ему не выбраться из того болота, в которое он попал.
Во-вторых, ему начхать на это болото.
Может быть, потому и тянул так долго. Днями торчал в офисе. Ночами — в квартире Анны. И ничего не планировал. Ждал окончания проверки, понимая, что ничего не поможет.
Пока в офис не ворвался Алекс с воплем: «Охренеть, Закс! И даже не бухой!»
Он тогда только повел бровью и негромко переспросил: «А должен быть?»
«Да мне похрен, что ты должен! Дуй в Москву!».
«Что я там забыл?»
«Сам знаешь».
О! Он прекрасно знал!
Имени этого человека называть не стоило. Обращаться к нему было нельзя ни под каким видом. Тем более, просить. Но других шансов не оставалось, и Виктор слишком хорошо отдавал себе в том отчет.
«Я ему звонил», — процедил сквозь зубы Ольховский.
«Так ты уже звониииил…» — протянул Закс.
«Харе ржать! Между разговорами о моей неудачной семейной жизни я намекнул…»
«Тебе традиционно нехер делать».
«Закс! Заткнись! Вариантов все равно нет. Поедешь? Иначе Горин развалит все!»
Иногда ему хотелось, чтобы все развалилось.
«Поеду», — отозвался Виктор.
Все решилось быстрее, чем он ожидал. По его возвращении из Москвы Андрей Горин был уже мертв. Закс ломанулся к Лизе. Она рыдала у него на плече и одновременно проклинала его за то, что он натворил с их жизнями. Она не разбирала уже, кого оплакивает: Андрея, их брак, убитого ребенка или саму себя.
Чувствуя себя так, будто его закатали в асфальт, поздно ночью он возвращался домой, к Анне. Уже почти не понимал и не помнил себя в последние сутки. Не сожалел — он редко сожалел. Просто смотрел на дорогу, на пробегающие за стеклом огни. И не думал. Думать было выше его сил. Если бы задумался, вылетел бы на встречку и закончил бы все одним махом. Заодно утащив за собой в ад кого-то еще.
Когда доехал, оказалось, что, и правда, лучше бы по встречке. Ее не было. Вещей в квартире тоже не было. Обрывал телефон. Бесполезно.
Под утро не вопил по единственной причине — не спал.
Душ. Кофе. «Носорог».
Офис.
Арест.
Адвокат.
Допросы.
Забытье.
И снова ночные вопли.
Действительно, отчего бы не ржать. Чувствуя, что медленно сходишь с ума, вернувшись на десять лет назад.
Анна пришла утром на третий день. Пришла бы раньше, если бы предыдущий не был потрачен на уговоры Власова помочь ей встретиться с Виктором наедине. Тот долго сердился, возмущался, увещевал, но, в конце концов, в руках Анны оказалось разрешение на свидание с Заксом.
Она сидела на стуле, крепко сцепив пальцы, сжав губы, и смотрела прямо перед собой. Она знала, что хочет ему сказать, и собирала все свои силы, чтобы проговорить это вслух.