- Но после того, как ты убил тирана на дуэли, народ зажил счастливо, - Лилиан попробовала ложечку своего блюда, сморщила не по старчески красивый носик, отложила столовый прибор.
- Точно, ровно тринадцать месяцев, пока не явился блудный братец с претензиями на трон.
"За такими разговорами и поесть нормально не дадут", - безысходно подумал Лайн.
- Это тот, что увлекался плохой магией?
- Некромантией.
- Ага. У него еще армия трупов была. И откуда он ее набрать умудрился? - Лайн пристально посмотрел на хозяйку. Нет, вроде, не прикидывается дурой, похоже, старческий маразм достал и ее.
- Из убитых жителей королевства, - сквозь зубы процедил ветеран.
- Да он и тебя покалечил, - грустно отозвалась бывшая принцесса.
Рыцарь непроизвольно покосился на плечо, где когда-то была рука.
Такой подлости Лайн не ожидал: наклонился перевернуть тело убитого некроманта, и тут предсмертное заклятие тления переползло на него и наверняка пожрало бы всего. Если бы не оруженосец, отрубивший руку.
Дальнейшая трапеза проходила в молчании, и когда добродушная хозяйка разлила вино по бокалам, а Лайн подумал, что неприятный разговор окончен, Лилиана, тяжело вздохнув, проговорила.
- Надо было уходить с Гелеоном, когда звал. И пусть я лишилась бы всего, - она обвела руками комнату, - но вольная жизнь, что может быть лучше?
Ветеран промолчал, лишь сжал бокал до боли в пальцах, поднялся из-за стола, и, сильно хромая на правую ногу, вышел на улицу.
Гелеон - дерзкий малый. Когда жители королевства подарили Лилиане этот охотничий домик с пожизненным обеспечением и единственным условием никогда не покидать ближайшие окрестности, объявился циклоп - вернее, он жил в этих местах всегда, тихо-смирно, особо никому не мешая. Пока не увидел принцессу, и тут у него голову снесло от любви. Он из ревности изгонял всех, кто жил в миле от домика, затем в двух, потом в трех и так дальше. Пришлось идти разбираться. И в лучшее годы циклоп для Лайна был бы крепким орешком... А без руки, да с жирком после спокойно жизни... Неплохо потрепав одноглазое чудище, рыцарь все же не успел уйти от удара, и дубина раздробила бедро. Лежа на камнях, Лайн готовился к встрече с праотцами, жалея об одном: что больше не сможет защищать Лилиан. Как вдруг пафосно, с высокопарной речью объявился Гелеон. Местный красавец, любимец женщин, он с уступа пробил глаз циклопа, тем самым успокоив монстра навечно. Как потом выяснил Лайн, этот прохиндей мог убить одноглазого в любой момент, но выжидал наиболее эффектного момента, чтобы появиться...
Вечер в горах всегда прекрасен и неповторим, каждый раз другой, не похожий на предыдущий. Многие художники продали бы душу, чтобы лицезреть этот шедевр природы. Ветеран же не был романтиком, и ничего не понимал в живописи, но даже его успокаивало данное зрелище, пробуждая чувство радости в угасающей душе.
- Да ладно тебе, не уехала бы я с этим слащавым разбойником, - шаги старушки Лайн не расслышал, что поделать, возраст, - и плевать мне, что он красив, весел, роман... это... я тебя одеяло принесла. После "ледяных пик" у тебя здоровье неважное, чуть что - сразу насморк.
Лилиана заботливо укрыла могучую фигуру старика толстым одеялом, присела рядом, любуясь закатом. Лайн отпил вина, порадовался, что так и не сказал о гибели Гелеона в кабацкой драке через месяц после ухода. Нечего ее понапрасну тревожить.
- А когда приедут твои внуки?
- Через два дня. - О, я испеку черничный пирог...