Эго внезапное появление Тюрина и неторопливость, с какой он овладел мячом и затем вкатил его в ворота, особенно его неторопливость, выражали полное пренебрежение к вратарю. Будто поблизости вовсе и не было вратаря. Краус остолбенел. С каким наслаждением вцепился бы он в горло этому русскому. Какое позорище: с ним, с «тигром ворот», не играют — балуются, словно с ребенком. Ему хотелось заплакать, закричать, упасть на землю, бить ее кулаками — эту чужую землю, где ему довелось переживать такие унижения.
Впрочем, это не изменило бы счета 3:1. Он подумал, что ему все же не следует окончательно теряться — киевляне снова вели игру широким фронтом, развертывая мощные атаки на флангах и по центру с использованием коротких и продольных передач.
По-прежнему пристально наблюдая за игрой, Русевич отметил одно важное обстоятельство: игроки «Люфтваффе» явно не выдерживали того высокого темпа, какой предложили им киевляне. Они грубили теперь не с той откровенной наглостью, какую продемонстрировали в начале игры: грозный вал возмущения, прокатившийся по трибунам, все же подействовал на них.
Знакомый голос прервал размышления Николая. Васька стоял у штанги с бутылкой в руке.
— Ну и водовоз! — усмехнулся Русевич. — И опять, наверное, с новостями?
Не поднимая головы, Васька поставил на землю бутылку. Русевич заметил: паренек сунул под бутылку клочок бумаги.
— Тут записка имеется… Только читайте поосторожней, — прошептал Василий, рассматривая свои босые ноги. Он повернулся и побежал к скамейке, на которой сидели запасные игроки.
Русевич потянулся за бутылкой, прополоскал рот и незаметно развернул записку. Она была адресована капитану, но касалась всей команды.
Эдуард Кухар писал:
«Друзья! Настойчиво и убедительно рекомендую при любом результате — пусть то победа или поражение — не озлоблять игроков «Люфтваффе», а с ними и военных. Вы можете накликать на себя несчастье. Что стоит вам крикнуть по завершении матча: «Хайль Гитлер!» Знающие люди здесь утверждают, будто всех вас ждут большие неприятности — и за отказ приветствовать, как это принято теперь в Германии, и за красные майки».
Заложив руки за спину, Русевич изорвал записку в мелкие клочья. Нет, он не покажет этой писульки ни Свиридову, ни кому-либо из ребят. Однако сколько нашлось советчиков! Сначала шпик, потом шеф, потом Неля, Корж, потом этот Кухар. Пусть же все они убедятся, что на Русевича и его друзей нисколько не действуют их угрозы.
Все же Эдуард поражал его странным, даже неразумным поведением. Возможно, Кухар беспокоился о дальнейшей судьбе ребят. В таком случае какая была у него необходимость показать перед самым матчем Коржу письмо, полученное из Одессы от какой-то своей приятельницы Марины. Здесь Кухар действовал, конечно, с расчетом: он знал, что Корж немедленно расскажет об этом письме друзьям, а те передадут Русевичу. Однако Кухар просчитался. Свиридов первый заподозрил грубый подвох. Эта Марина сообщала, будто Леля и Светлана Русевич погибли на пароходе, который затонул от бомбы где-то вблизи Севастополя. «Я не была с ними знакома, — писала она, — однако мне их так жалко. Вместе с ними погиб и мой племянник…» Странно, почему эта неведомая Марина так интересовалась судьбой незнакомых с нею Лели и Светланы и лишь словом обмолвилась о своем племяннике. Странно и другое: разве Эдуард не мог бы показать Коржу это письмо после игры! Нет, он пытался уколоть Русевича в самое сердце — и все же просчитался. Никто в команде не принял всерьез его «новость», а Кузенко назвал Эдуарда законченным подлецом.
«В сущности, — думал Николай, — услужливый Кухар недостаточно умен. Зачем он передал эту записку?»
Невеселые мысли о Кухаре прервал стремительный Функе. Этот игрок притаился ненадолго. Было удивительно, как он успевал действовать на правом краю и перемещаться в центр, на место левого и правого полусредних. Русевич успел отметить способность Функе молниеносно разыгрывать тактические комбинации. От удара Тюрина мяч ушел за пределы поля. Краус приготовился ввести мяч в игру. Зная сильный удар немецкого вратаря, киевляне поспешно оттянулись к своей штрафной площадке, чтобы вступить в борьбу за мяч. Однако Краус легонько отпасовал своему защитнику, и «летчики» начали готовить атаку точными короткими передачами.
— Не покидай свою зону! — крикнул Русевич Алеше Климко, однако нападающий «летчиков» уже обошел Алексея. Попытка Макухи прервать этот опасный рейд тоже не увенчалась успехом — подоспевший Вуфгарт получил мяч и с линии штрафной сильно ударил по воротам. Из-под верхней штанги Русевич успел выбить мяч на угловой.