— Ясно, — перебил сержант. — Молодцы. Отдыхайте. Там Олень обед заказал, так что сейчас пожрем.
Не успел он вместе со всеми сесть за стол, как в "Королевский двор" вернулся мессир. Один из его шести слуг, статью походивших на императорских гвардейцев, пришел позвать фон Вернера к хозяину. Положив ложку у общей миски с похлебкой, сержант поспешил в комнаты, которые снимал Хлонге.
— Рад видеть, — мессир встретил стрелка за столом, перед ним лежала тщательно составленная карта Империи. — Докладывайте.
Мориц рассказал о сегодняшней разведке, не забыв упомянуть о встрече с баронессой. Пока он говорил из соседней комнаты появился затянутый во все черное Михель Шрун, подростка им навязал в качестве казначея его папаша. Сержант не знал, какие точно отношения связывают дамбургского менялу с мессиром, но понимал, что достаточно серьезные. Иногда Морицу представлялось, что поиски ведутся на деньги Шруна, так как выплату жалования, оплату дорожных расходов осуществлял непосредственно Михель.
В отряде паренек держался обособленно и настороженно. Старался разговаривать только с мессиром. Казалось, он все время ждет подвоха со стороны спутников и любое замечание выслушивал с надменным видом. При этом на прыщавом лице вспыхивал гневный румянец. Мориц уже несколько раз крупно с ним поспорил из-за денег, требовавшихся на уплату за постой и овес лошадям. Отличавшийся скупостью сопляк расставался с каждой монеткой так, будто это была последняя. Вникнув в суть конфликта, мессир брал сторону стрелка, что только ухудшало отношения между сыном менялы и фон Вернером.
— Опять ничего, — подвел итог Хлонге, поднимая глаза на сержанта. — Что ж… — он скрестил руки на груди. — В Шенберге нам больше нечего делать. Завтра выступаем по Звездному тракту к границе с княжеством Фарцвальд. Дорогой Михель, — он покосился на мальчишку, — рассчитайтесь сегодня с хозяином "Королевского двора" и закупите все, что нужно для дальнейшей поездки.
— Слушаюсь, мессир, — парень коротко поклонился. — Нам понадобится валюта Фарцвальда: въездная пошлина на пограничном мосту через Троицу взимается в деньгах княжества. Лучше обменять деньги у здешнего менялы: курс выгоднее. Тамошний серебряный гульден равен одной седьмой дамбургского талера, или…
— Хорошо, хорошо, — поморщился Хлонге. — Подсчитайте и купите, сколько нужно. Фон Вернер, хотел вас спросить… Как настроения ваших людей? Недовольных нет?
— Нет, мессир, — пожал плечами Мориц. — Все хорошо, только скучно. Скорее бы найти вашего должника.
— Ну да, — кивнул наниматель. — Вы не представляете, как м н е этого хочется, — на худом лице Хлонге появилась мрачная гримаса. — Ну да ладно… Как говорится, побеждает терпеливый. Можете идти, сержант.
* * *Входя в зал, где обедали товарищи, фон Вернер услышал в громком хохоте женский смех, живо напомнивший о встрече на тракте. Но, конечно же, это была не Алина: на лавке между Оленем и Виктором расселась служанка баронессы. Похоже, девица чувствовала себя среди наемников, как рыба в воде. Ладони обоих стрелков, облапившие спину Труди, совершенно ей не мешали. Курта и Ганса за столом не было, а Фриц с красными, словно свекла, щеками что-то быстро говорил, скаля кривые зубы.
— Вот и наш сержант, — заметив Морица, сказал он громко. — А мы тебе похлебку оставили. Еле брательника от миски отогнал, хотел все сожрать, но я не дал.
— Благодарю, — буркнул фон Вернер, садясь у стены, где стояла миска с остывшей, подернувшейся жиром похлебкой. — Что празднуем? — он покосился на кружки.
— Ты посмотри, какая девушка, — пикинер Виктор обнял служанку. — За нее пьем!
— Давай, я налью, — приподнявшись, Олень схватил кувшин с вином. — Где твоя посуда?
— Вот, — Мориц подставил кружку. — Вы не сильно увлекайтесь: нам завтра в Фарцвальд выступать… Хватит, — он отстранил кувшин. — К полудню все должны быть готовы.
— Опять в седло, — проворчал Виктор. — Скачем по всей Империи, словно блохи.
— Что вам на месте не сидится? — Труди с любопытством смотрела на сержанта. — Куда едете-то?