— Если сравнить его с другими схемами движения астероида, видны отклонения.
— Детектив Андреас. Никто это видео не подправлял.
— Нет-нет, не видео. Конечно, дело не в видео! — Андреас снова выворачивает голову, глядя на меня. Я улавливаю запашок в его дыхании — пожалуй, водка — и отступаю на шаг. — Не видео, Пэлас, а эфемериды!
— Андреас… — Прямо сейчас мне очень хочется схватить компьютер и запустить им через всю комнату. — Ради бога, у меня на руках дело! Человек убит.
— Смотри… вот… смотри! — твердит он. — Видишь, он чуть не сходит с орбиты. А потом возвращается. Если сравнить с Апофисом или с 1979ХВ, если… понимаешь, Борстнер предполагает ошибку в расчетах. Изначальную ошибку. Начиная с самого его открытия, которое, знаешь ли, тоже беспрецедентное. Орбитальный период семьдесят пять лет, такого еще не видели, да? — Андреас говорит все быстрее, слова натыкаются друг на друга. — Так Борстнер пытался связаться с ЛРТ, с минобороны, объяснить им, а они его послали. Не стали слушать, Пэлас. Просто отвернулись!
— Детектив Андреас!
Вместо того чтобы расколотить компьютер, я просто наклоняюсь через его плечо, морщась от запаха перегара, и выключаю монитор.
Он поднимает голову, смотрит изумленными глазами.
— Пэлас?
— Андреас, у тебя есть интересные дела?
Он обалдело моргает. «Дела» — слово из иностранного языка, который он учил, да забыл.
— Дела?
— Да, дела.
Мы некоторое время переглядываемся, в углу урчит радиатор отопления, а потом входит Калверсон.
— О, детектив Пэлас! — Он стоит в дверях в костюме-тройке при строгом галстуке, с теплой улыбкой. — Вас-то я и искал.
Я рад поводу отделаться от Андреаса, а он — от меня. Бедолага нашаривает кнопку и снова включает монитор.
— Ты в порядке, сынок? — Калверсон машет мне желтым листком.
— Да. Врезался в дерево. А что случилось?
— Я нашел того парня.
— Какого парня?
— Которого ты искал.
Оказывается, Калверсон со своего места слышал вчера, как я обзванивал всех подряд, разыскивая придурочного мужа сестрички. И Калверсон решил мне помочь, тоже сделал несколько звонков, благослови его Боже! А поскольку он следователь куда лучше меня, то расколол дело.
— Детектив, — говорю я, — просто слов нет!
— Пустяки, — ухмыляется он, — ты же меня знаешь. Я люблю трудные задачки. И еще, прежде чем благодарить, посмотри, что я узнал.
Он сует мне в руку листок, я просматриваю его и тяжело вздыхаю. На секунду все застывают. Калверсон с ехидной ухмылкой, Андреас в своем углу за монитором, заламывающий влажные руки…
— Удачи, детектив Пэлас, — хлопает меня по плечу Калверсон. — Желаю хорошо повеселиться.
Он ошибается.
Андреас со своим Борстнером, блогер он там, или журналист, или кто еще. Скорее, болван из Аризоны, разжигающий людские надежды.
Таких теперь много. И все они ошибаются, и меня это злит, потому что Андреас отвечает за свою работу, люди на него полагаются. Точно так же, как и на меня.
Все же несколько часов спустя, уходя с работы, я останавливаюсь у его стола, чтобы еще раз просмотреть ролик лаборатории реактивной тяги. Я наклоняюсь, можно сказать, всем телом подаюсь вперед и щурюсь на экран. Никаких отклонений, никаких скачков, намекающих на ошибку в расчетах. Майя не дергается и не виляет, движение его ровное и поступательное. Астероид летит и летит вперед, как летел задолго до моего рождения.
Я не притворяюсь, будто что-то понимаю в науке, но мне знакомы люди, которые разбираются. Есть множество обсерваторий — в Аресибо, в Голдстоуне и много где еще, и миллионы астрономов-любителей, отслеживающих путь астероида по небу.
Питер Зелл разбирался в науке, он изучал данные. Он тихо сидел у себя в квартире, впитывая все технические подробности происходящего, делая записи, выделяя главное. Я снова запускаю видео, еще раз смотрю как ускоряется астероид, как он бешено несется к финишу и вот…
Бум!
Глава 8
— Проезжайте, пожалуйста.
У солдата совершено квадратный подбородок, острый невеселый взгляд, холодное и бесстрастное лицо под большой черной каской со значком национальной гвардии. Он торопит меня, поводя стволом оружия — полуавтоматической М-16. Я проезжаю. С утра я заново закрепил цепи на колесах, трижды перепроверил крепления, подобрал слабину. Наш механик Том Холбартон сказал, что машина будет отлично ездить и с вмятиной.
Пока похоже на то, что он прав.
Еще не отъехав и на полмили от центра Конкорда, не потеряв из вида шпиля ратуши и плаката ресторана «Аутбэк», я попал в другой мир. Колючая проволока, одноэтажные кирпичные здания без окон, асфальтовая дорожка, размеченная бело-желтыми стрелками и каменными надолбами. Кордегардии, зеленые указатели с загадочными шифрами. И еще солдаты, вооруженные как и первый.