— Как это?
— Все это повторяют, а это просто… от самомнения — вот что! — Я так устал, устал от всего, и надо бы мне замолчать, да не могу: — Два небесных тела летят в пространстве по пересекающимся орбитам, мы одновременно окажемся в одной точке. Никакого «падает на головы», ясно? Астероид не «летит на нас». Он просто существует, понимаешь?
Вдруг наступает невероятная, жуткая тишина, и я понимаю, что орал.
— Нико? Извини. Нико?
Но она уже отвечает, тихо и ровно:
— Просто мне его не хватает, вот и все.
— Я понимаю.
— Забудь.
— Подожди…
— Обо мне не беспокойся. Занимайся своим делом.
Она вешает трубку, а я сижу в машине, и в груди что-то дрожит, как от удара.
Бум!
Этот «Далекий белый блеск» — научно-фантастический сериал. Получасовой эпизод выходит раз в неделю и с шумным успехом идет с самого Рождества. У нас в Конкорде его показывают в кинотеатре «Ред Ривер». Что-то там про межгалактический боевой звездолет «Джон Адамс» под командованием генерала Эмели Ченовет. Ее играет звезда Кристин Даллас, она же автор сценария и режиссер. «Джон Адамс» исследует дальние пределы Галактики где-то в 2145 году. Подтекст ясен и доходчив, как удар дубиной по голове: как-нибудь выкарабкаемся, выживем, преуспеем и взлетим к звездам.
Я один раз смотрел с Нико и Дереком, несколько недель назад, в первый понедельник марта. Лично мне не понравилось.
Интересно, был ли в тот вечер в кино Питер Зелл? Один или с Туссеном?
Ручаюсь, что был.
— Детектив Калверсон?
— А?
— Насколько надежны снежные цепи на «импалах»?
— Что значит — надежны?
— Цепи на колеса. Они хороши? Держатся крепко, а?
Калверсон, не отрываясь от газеты, пожимает плечами:
— Вроде бы.
Я сижу за своим столом, разложив перед собой аккуратным прямоугольником тетрадки, стараюсь не вспоминать о сестре и жить дальше. Я веду дело. Человек умер.
— Охрененная штука, — отзывается со своего места Макгалли, и ножки стола аккомпанируют его заявлению звонким ударом, когда он поворачивается ко мне. Макгалли принес из «Воркс» сэндвич с копченой говядиной и расстелил на брюхе салфетку, как на пикнике. — Сами не слетят, если правильно закрепить. А что, у тебя размотались?
— Да, вчера. Я в дерево врезался.
Макгалли откусывает от сэндвича. Калверсон шепчет: «Господи!» — но это он не об аварии, а вычитал что-то в газете. Стол Андреаса пустует. Оконная рама позвякивает от дуновения ветра. Снаружи на подоконник намело свежего снега.
— Защелка там хитрая, и слабину надо подбирать, — усмехается Макгалли, размазывая горчицу по подбородку. — Не вини себя.
— Ага… только, понимаешь, я не первый день имею с ними дело. Я работал в зимнем патруле.
— Разве вы прошлой зимой сами занимались своими машинами?
— Нет.
Калверсон тем временем откладывает газету и смотрит в окно. Я встаю, принимаюсь расхаживать по комнате.
— Их легко было распустить, верно? Если бы кто-то захотел.
Макгалли фыркает и глотает большой кусок, не жуя.
— Здесь, в гараже?
— Нет, на улице, где я оставлял машину.
— То есть?.. — Он делает круглые глаза и с наигранным ужасом договаривает: — …Кто-то хотел тебя убить?
— Ну, то есть… конечно…
— Распустив тебе цепи?! — Макгалли так хохочет, что кусок говядины вылетает у него изо рта и, отскочив от салфетки, падает на стол. — Малыш, ты не в шпионском боевике, извини уж.
— Да.
— Или ты президент?
— Нет.
Покушения на президента стали обычным делом в последние три месяца — в том и юмор.
Я оглядываюсь на Калверсона, но тот все еще думает о другом, уставившись на сугроб за окном.
— Не в обиду, малыш, — говорит Макгалли, — но никто не стал бы тебя убивать. Кому ты нужен?
— Верно.
— Нет у тебя врагов. Всем на всех плевать.
Калверсон резко встает и швыряет газету в мусор.
— Какая муха тебя укусила? — интересуется Макгалли.
— Пакистанцы. Собираются сбросить на него атомную бомбу.
— На кого?
— На Майя. Объявили, что не могут оставить судьбу своего гордого и независимого народа в руках империалистов Запада, и так далее, и тому подобное.
— Пакистанцы, стало быть, — Макгалли недоверчиво переспрашивает: — Кроме шуток? Я думал, зашевелится Иран.
— Нет. У Ирана, понимаешь ли, есть атомная энергетика, но нет ракет. Им нечем стрелять.
— А пакистанцам есть чем?
— У них ракеты.
Я думаю про свои цепи, снова чувствую, как выворачивается из-под колес дорога, вспоминаю удар, толчок.