— Это конечно, — Андреас беспокойно оглядывается, — но как тут предскажешь?
— Предсказать — это что! — Макгалли азартно хлопает коллегу по спине сложенным «Наблюдателем». — Вот как денежки получить, бродяга?
— Я первый, — вызывается Калверсон. — Ставлю сотню на Атлантический океан.
— Сорок зеленых на Францию, — Макгалли роется в бумажнике. — Так им и надо, паршивцам.
Калверсон несет свой график в мой угол, бросает листок на стол.
— А ты, Икабод Крейн, что скажешь?
— Угу, — рассеянно отзываюсь я, вспоминая синяки под глазом у мертвеца. Кто-то сильно ударил Питера Зелла по лицу, недавно, но не в последние дни. Может, две недели назад? Или три? Доктор Фентон скажет точно.
Калверсон, нетерпеливо подняв бровь, ждет ответа.
— Детектив Пэлас?
— Трудно сказать, знаешь ли. Слушайте, ребята, где вы покупаете ремни?
— Ремни? — Андреас опускает глаза на свою талию, потом закатывает, словно вспоминая. — Я подтяжки ношу.
— Я у Хэмфри, — говорит Калверсон, — это в Манчестере.
— Мне Анжела покупает, — сообщает Макгалли, ссутулившись над спортивным разделом газеты. — Что за вопрос, Пэлас?
— Над делом работаю, — объясняю я дружно обернувшимся ко мне сослуживцам. — Утром в «Макдоналдсе» нашли труп.
— Как я понял, там самоповешение, — уточняет Макгалли.
— Мы пока называем это смертью при подозрительных обстоятельствах.
— Мы? — Калверсон одобрительно улыбается мне. Андреас все стоит у стола Макгалли, рассматривает газетную страницу, прижав ладонь ко лбу.
— Использован черный ремень. Стильный. На пряжке — «B&R».
— «Белнап и Роуз», — сообщает Калверсон. — Постой-ка, ты думаешь, там убийство? Чертовски людное место для убийства.
— Точно, «Белнап и Роуз», — отзываюсь я. — Слушай, в остальном потерпевший одет так себе, похвастаться нечем. Простой коричневый костюм, старая рубаха с пятном на кармашке, разные носки. И ремень на нем был — дешевый коричневый поясок. А лигатура — настоящая кожа, ручная выделка.
— Предположим, — говорит Калверсон. — Ну пошел он в «B&R», купил себе стильный ремешок, чтобы на нем повеситься.
— Вот-вот, — вставляет Макгалли, переворачивая страницу.
— Неужели? — Я в нетерпении встаю из-за стола. — Выглядит очень правдоподобно. Я собираюсь вешаться. Я — обычный парень, одеваюсь по-простому, у меня, надо думать, дома не один ремень. Зачем бы мне тратить двадцать минут на поездку в шикарный магазин мужской одежды, покупать особый ремень для самоубийства?
Я немного разгорячился, подался вперед, расхаживаю туда-сюда перед столом, поглаживаю усы.
— Почему бы мне, знаешь ли, не воспользоваться теми, что у меня есть?
— Кто его знает? — тянет Калверсон.
— И главное, — зевнув, добавляет Макгалли, — кому какое дело?
— Да… — спохватываюсь я и сажусь на место, снова открываю свою тетрадку. — Конечно.
— Ты Пэлас, прямо инопланетянин, — замечает Макгалли и, быстрым движением скомкав спортивную страничку, швыряет ее мне в голову. — Как будто с другой планеты!
Глава 2
За столом охраны в здании Уотервест сидит дряхлый старик. При виде меня он медленно моргает, словно только что очнулся от дремоты. Или от смерти.
— У вас здесь с кем-то назначена встреча?
— Нет, сэр, я полицейский.
На охраннике сильно помятая рубаха, форменная фуражка изуродована вмятиной на тулье. Утро уже не раннее, но в сером вестибюле тускло. В полумраке вяло мотаются по полу шарики пыли.
— Я — детектив Генри Пэлас, — предъявляю ему значок, но он не смотрит. Мне все равно, и я заботливо прячу значок обратно. — Я служу в следственном отделе полиции Конкорда и сейчас расследую подозрительную смерть. Мне нужно побывать в офисе компании «Мерримак. Жизнь и пожары».
Старик откашливается:
— Ты что это, сынок? На голову выше всех, что ли?
— Примерно так…
Дожидаясь лифта, оглядываю темный вестибюль. Гигантское, тяжелое и приземистое растение сторожит один угол; над рядом латунных почтовых ящиков — безжизненный пейзаж Белых гор; престарелый охранник изучает меня со своего насеста. Вот что видел мой страховщик утром сутки через сутки, начиная рабочий день. Когда со скрипом открывается дверь лифта, я втягиваю ноздрями затхлый воздух. Здесь, в вестибюле, ничто не противоречит версии самоубийства.
Босса Питера Зелла зовут Теодор Гомперс. Бледный, одетый в синий костюм мужчина с обвислым подбородком ничуть не удивился, услышав от меня новость.