Головы всей мужской части салона, как по команде, повернулись в ее сторону. Из глоток вырвался общий разочарованный вздох, когда обзор загородил внезапно появившийся рядом маленький азиат в желтом кимоно.
Римо, Чиун и Вики пошли по салону к выходу; улыбающаяся стюардесса пригласила их снова воспользоваться услугами их компании.
— Спасибо, — кивнула ей Вики. — Экипаж! Приготовиться к высадке!
Худенькая плоскогрудая стюардесса с недоумением наблюдала, как Вики медленно спускается вниз по трапу, сопровождая каждый шаг хлюпающими звуками. За ней мелкими шажками спускался Чиун.
— Эти двое что, вместе? — спросила она у чуть отставшего от них темноволосого молодого человека.
— Да, — кивнул Римо. — Это капитан Джерки и мистер Шмук.
— Похоже на то, — согласилась стюардесса. Сев на рейсовый автобус, Римо, Чиун и Вики отправились в центр города. Пассажирами, сидевшими напротив них в салоне, оказались толстая белая матрона, изо всех сил прижимавшая ребенка к обширной груди, и некто Делавар Торрингтон-младший, известный его современникам как ДТ-2.
Как раз в этот момент ДТ-2, прижимая к уху приемник, наслаждался очередным поп-шлягером на такой громкости, что рев двигателей “Конкорда” показался бы рядом с ней чем-то вроде шума воды в ванной.
В процессе этого Делавар Торрингтон-младший сползал все ниже и ниже по сиденью, стараясь проникнуть взглядом под юбку Вики.
— У-ух, мамочка! — присвистнул он.
Поймав его взгляд. Вики плотно сжала колени и ближе придвинулась к Римо. Римо же в данный момент всецело был занят мыслями о сиденье, находящемся под ним. Он плотно уперся подошвами в пол и, когда водитель запустил мотор, слегка приподнялся над сиденьем.
Задержав дыхание, Римо оторвал от пола обе ноги. Тело его зависло в трех дюймах над сиденьем.
Автобус тронулся; Чиун, сидевший рядом с Римо, кивнул. Медленно выдохнув, Римо опустился обратно. Кроме Чиуна, его странных упражнений не видел никто; для Чиуна же это была обычная утренняя гимнастика.
Вики сжала предплечье Римо.
— Вон тот тип глазеет на меня!
— Рассей его своим бластером, — посоветовал Римо. Засунув кепку под мышку, Делавар Торрингтон одарил Вики сальной улыбкой; в это время вой приемника разбудил ребенка, спавшего на руках у толстой матроны. Еще не проснувшись, дитя начало всхлипывать.
Снова оскалившись, ДТ-2 подвинулся к Вики. Привстав, Римо наклонился к нему.
— Тебе чего надо?
— Да не тебя! — проорал ему в ухо ДТ, стараясь перекрыть барабанную дробь из динамика. — А вот ее!
— Простите, сэр, — Римо покачал головой. — Но ее сердце уже отдано Звездной команде.
— Никогда не слыхал о такой, — замотал головой ДТ. — Че играют?
— Ничего особенно интересного для вас, — ответил Римо. — В основном музыку.
— Не гони фуфло, мурло, — рифма привела ДТ-младшего в такой восторг, что, громко топнув подошвами по полу автобуса, он, откинувшись назад, визгливо закудахтал.
Ребенок на руках женщины, окончательно проснувшись, заорал громче, чем саксофоны в приемнике, которые, надрываясь, выдували концовку. Толстая соседка спросила у ДТ, нельзя ли немного приглушить музыку.
— И так ни фига не слышно, толстуха! — презрительно бросил ей Торрингтон.
— Тогда сделаем погромче, — предложил Римо. — Чтобы ты наконец услышал ее как следует.
Рука Римо, протянувшись вперед, с треском прижала магнитолу к голове любителя музыки. Динамик ДТ выдавил ухом — но вот кассетный отсек ему пришлось вышибать уже челюстью. Посыпавшиеся из задней стенки лампы и транзисторы освободили место для косматой головы; в задней части автобуса внезапно воцарилась тишина, которую нарушало лишь редкое позвякивание стекол.
Римо потянул за шнурок звонка — и водитель остановился, чтобы выпустить из дверей странного человека с магнитолой, которую он держал почему-то между ушей. Позже в кругу друзей Делавар Торрингтон не раз изумлялся, как пластмассовый корпус приемника смог сохранить четкие очертания его головы. Происшедшее немало потрясло его, и новую магнитолу он отважился спереть только через неделю.
Успокаивая плачущего младенца, толстая женщина кинула на Римо благодарный взгляд и, как бы извиняясь, пробормотала:
— Хьюстон уже не тот, что в прежние времена.
— Ничто не вечно, — согласился с ней Римо.
— А как ты это сделал? — спросила Вики, когда Римо сел наконец рядом с ней на свое место. Этот вопрос не сходил у нее с языка все то время, пока, сойдя с автобуса, они регистрировались в хьюстонском “Хилтоне”, поднимались наверх и Римо вел Вики к ее комнате. “Как ты сделал это?”
— Достань какое-нибудь радио — и я тебе покажу, — пообещал Римо.
— Не зайдешь ко мне? — многозначительным тоном спросила Вики.
Римо взглянул на нее, поскреб рукой подбородок, и, подумав несколько секунд, решительно мотнул головой:
— Нет.
— Римо, — послышался из открытой двери соседней комнаты голос Чиуна. — Иди сюда. Настало время поговорить о душе после долгой дороги.
— Иду к тебе, — Римо протянул руки к Вики. Слушать в пятнадцатый раз рассказы Чиуна о том, как после пореза его внутреннее “я” вышло из его тела — пообедать, наверное — было выше его сил.
— Я знала, что в конце концов моя возьмет! — торжествующе улыбнулась Вики.
— Как скажешь, — приложил руки к груди Римо. Отойдя от двери. Вики вошла в комнату и улеглась на узкую одноместную кровать. Подняв юбку, она медленным движением от подъема к бедру расправила колготки — сначала на правой, потом на левой ноге. Сняла кожаные сапоги — тоже медленно, лаская черную кожу, сладострастно поскрипывавшую под ее пальцами. Снова разгладила колготки — от носка до самого пояса.
Римо, прислонившийся к бюро, стоявшему в комнате, смотрел не нее так, словно перед ним был механик на автозаправке, менявший шину.
— Ой, как хорошо, — промурлыкала Вики, потягиваясь и поднимая над головой руки, отчего юбка ее вообще утратила всякий смысл. — Ну, иди сюда. Садись и расскажи мне все-все о себе.
— Да рассказывать особенно нечего, — состроил гримасу Римо. Он сделал шаг в сторону кровати, и тут Вики, молниеносным движением схватив его за запястье, притянула его к себе.
— Мы будем ждать здесь твоего друга? — томно спросила она, глядя ему в глаза.
— Какого друга? — не понял Римо.
— Ну, того, которого Чиун зовет императором.
— Нет, — ответил Римо. — Он не любит выходить из дому.
— Жаль. Он вроде бы симпатичный.
— Разумеется, — согласился Римо. — Сочетает обаяние точилки для карандашей с отзывчивостью канцелярской скрепки. — Оторвавшись наконец от Вики, он присел на краешек кровати рядом с ней.
— Как ты думаешь, кто убил твоего отца? — спросил он.
Лицо Вики словно закрылось — так опускается занавес после неудачного представления. Но лишь на секунду; глаза ее сузились, и она нервно облизала губы.
— Мм-х, — промычав таким образом, она встала на колени.
— Это не ответ, — попенял ей Римо.
— Интересный вопрос, — выдавила Вики, потирая обеими руками грудь. — Думаешь, я знаю?
Тело Римо не двигалось, но кисть его проворно скользнула между ее колен.
— Должна же быть какая-то причина.
— Откуда мне знать, ка… — Вики выгнула спину, запрокинув голову к потолку и раскачиваясь в такт движениям руки Римо.
— А мать или отец никогда не говорили тебе ничего, что могло бы послужить какой-то зацепкой? — стащив с нее колготки, Римо уложил Вики на кровать.
— Нет. Нет… ничего… — задыхалась Вики.
— Ну, может, хоть что-нибудь, — настаивал Римо, располагаясь поверх нее.
Медленными, плавными движениями своего тела Римо вверг ее в состояние галактического межзвездного оргазма; и еще, и еще раз, и наконец, они с трудом оторвались друг от друга.