Уж в чём я был уверен — так это в том, что загадочная тьма Шейда явно хочет меня убить. И подставляться под удар, когда она наберёт сил, я не собирался.
— Ну, раз так… Полагаю, мы окончательно с ним разминулись. Не знаю, как вы — а я отправляюсь в противоположную сторону.
Глава 2
Переговоры
Огромный чёрный дракон появился из ослепительной вспышки Рифта, мелькнувшей в небе. Широко расправив крылья, он заложил широкий круг и начал стремительно снижаться, направляясь к большой круглой площадке белого камня, выложенной посреди густого тропического леса.
По её периметру стояла почётная стража эльфийских Эльге — лучших гвардейцев, охраняющих короля. Он сам — высокий, статный, беловолосый, с рогатой короной из светодрева — стоял в окружении вельмож на краю площадки, ожидая гостя из Запределья.
Никто из присутствующих не мог этого заметить — но король Тиаманд нервничал. Этого не было видно ни по решительному взгляду небесно-голубых глаз, ни по невозмутимому выражению красивого, точёного лица, ни по спокойной позе уверенного в себе воина и мага.
Однако внутри…
Внутри себя Тиаманд никак не мог перестать вести с собой диалог, крутившийся вокруг одного-единственного вопроса — «Правильно ли я поступаю?».
С момента, как объединённая армия Империи и эльфийского королевства одолела Харона, никто не вёл дел с Тёмными Носителями и их предводителем. Два крупных Рифта, оставшихся после той, давней даже по эльфийским меркам, войны, охранялись как зеница ока, и любой контакт с теми, кто приходил «с той стороны», имел лишь единственный возможный исход — уничтожение всего, что несёт в себе хоть каплю Шейда.
Однако…
Однако времена, когда люди и эльфы сражались плечом к плечу (пусть и вынужденно), давно прошли. Они и раньше не любили друг друга. Эльфы никак не могли простить людям, что те расплодились, словно саранча, и подмяли под себя большую часть плодородного континента. А люди ненавидели эльфов за то, что они кичились своим превосходством, называли себя «Первыми», и не раз предавали человеческую расу.
После войны с Хароном стало только хуже. Несколько десятков лет затишья — и настало время новых дрязг. Пограничные споры, делёжка территорий, убийства, приписывание себе заслуг по победе над Хароном, войны…
Тиаманд, слышавший истории прадеда, участвовавшего в войне против Харона, искренне считал, что если бы не высокородные — люди бы проиграли. Он до зубовного скрежета ненавидел, что по прошествии лет «человеки» вытеснили их великий народ за Лунный залив, оставили для жизни лишь крохотный кусок континента и, фактически, заставили весь мир думать, что спасение мира — это их заслуга.
Конечно, народ Тиаманда сдерживал тварей Шейда, время от времени прорывающихся сквозь Рифт у крепости Изумрудного пламени. Они были безумными, дикими, жадных до крови — и могли уничтожить остатки некогда великой цивилизации.
Однако…
Наблюдая за снижающимся драконом, король Тиаманд нахмурился. «Однако»… Это слово плотно вошло в его лексикон за последние месяцы.
С того самого момента, когда его пограничные колдуны не смогли уничтожить появившегося из Изумрудного Рифта Тёмного Носителя…
Он не стал убивать их. Вместо этого насмешливо предложил передать Тиаманду послание, и оставил запечатанный родовой магией свиток, который мог открыть лишь сам король…
Сказать, что Тиаманд был ошарашен — не сказать ничего. Он понятия не имел, что один из его предков участвовал в древней войне на стороне Харона! И куда удивительнее было то, что он до сих пор жив!
Распечатать свиток мог лишь король — защитные чары были настроены на его кровь. Но Тиаманд не спешил этого делать. Лучшие колдуны эльфов проверяли послание несколько недель, но не нашли ничего подозрительного.
А когда король всё же решился изучить свиток самостоятельно и открыть его…
То, что он там прочёл, заставило его крепко задуматься.
Тень от дракона на мгновение закрыла солнце. Сильный потоки ветра хлестнули по площадке и стоящим на ней эльфам, а затем огромный маунт приземлился. С хрустом впившись когтями в каменные плиты, он раскрошил их, расправил крылья, задрал голову к небу и утробно зарычал.
Король Тиаманд заметил, как у нескольких его подчинённых по шеям пробежали капельки пота.
Они боялись этого зверя — но куда сильнее страшились его наездника.
Высокий мужчина в чёрном, с красными прожилками доспехе, выпрыгнул из массивного седла на спине дракона. Пролетев с десяток метров, он грациозно приземлился на площадку и тряхнул белоснежными, по пояс, полосами.