— Из гильдии воров так легко отпускают? Не нужно платить каких-нибудь… Отступных?
— Нужно. И я выплатила, — спокойно кивнула Ада.
— Не слишком ли странно, что мы его туту встретили?
— Думаю, нет. Некоторые воры часто перебираются из города в город.
Её слова меня слегка успокоили. Но я всё же никак не мог отделаться от мысли, — а что если этот Кейл украл браслет неспроста?..
Моя подозрительность заставила хорошенько запереть дверь и ставни в комнате, и поставить на каждый вход по ловушке, которые предупредили бы о вторжении.
Впрочем, переживал я зря. Ночь прошла спокойно, к нам никто не залез, и обстановка на улице, судя по виду из окон, была спокойной.
Как и в зале — немногочисленные посетители этим прохладным осенним утром согревались травяными настоями и заваренными земельными бобами. Жуткая гадость, на мой взгляд, но жители Гэллоу отчего-то их обожали.
Мы с Адой позавтракали яишницей с колбасками и свежими овощами, а затем направились в речной порт — искать подходящую ладью для путешествия в столицу.
Район этот оказался немаленьким — и также вытянутым вдоль всего города, как и в Даргенвальде.
Мы с Адой брели по запруженным улочкам, уворачиваясь от снующих туда-сюда грузчиков и матросов. Воздух был пропитан запахами рыбы, смолы и речной воды. Ада поморщилась, когда мимо прошел бородатый мужик с бочкой, источающей густой аромат маринованных угрей.
Порт кишел жизнью: повсюду сновали люди, даже несколько низкорослых гномов, которых я не видел с самого Керак-Норна. Один из них, разгружающий с пришвартованной ладьи здоровенные ящики, привлёк моё внимание.
Седой, мускулистый, в белой рубашке и чёрных штанах, с задубевшим морщинистым лицом и двумя серьгами в правом ухе, он чем-то напомнил мне Торгрима.
Подумав об этом, я понял, как мне не хватает его… Сердце сжалось от промелькнувшей в сознании картины, как друг бросается в ущелье… А затем взрывы…
Тряхнув головой, я отогнал мрачные мысли.
Вдоль причалов выстроились десятки судов — от маленьких рыбацких лодок до внушительных торговых барж. Но меня интересовали не слишком большие торговые ладьи — как сказали в таверне, такие часто брали на борт пассажиров.
Мы продвигались вдоль пристаней, вглядываясь в лица капитанов и матросов. Вокруг кипела работа: грузчики перетаскивали тюки и ящики, рыбаки разгружали сети с уловом, а торговцы у лотков на самой пристани и вдоль первого ряда прибрежных зданий громко расхваливали свой товар.
Мы сунулись на одну ладью, на другую… Они были разными — из разных герцогств и городов, со всей Империи!
У иных кораблей стояла серьёзная охрана — десятки солдат на ладье и рядом, охраняющие погрузку дорогого товара. Команды других напоминали, скорее, разбойников, чем матросов.
Всюду кипела работа, но обязательно находился либо помощник капитана, либо сам капитан, который соглашался отвечать на наши вопросы. За пару часов блужданий по порту мы отыскали три ладьи, уходящие идущие в столицу.
Только вот незадача — первая уходила лишь через неделю (капитан ждал какой-то недоехавший груз), владелец второй запросил за перевозку непомерную цену, а третья не собиралась останавливаться целых десять дней, до соседнего герцогства.
Для меня, собирающегося заглянуть в старую академию, это не подходило. Я знал, что должен остановиться у небольшой деревушки под названием «Боровая», и искал ладью именно с этим расчётом.
Перекусив в портовой таверне рыбной похлёбкой, мы продолжили разгуливать вдоль реки. Довольно долго пробирались через торговые ряды, где продавали всё — от амулетов и оберегов для речных путешествий до рыбы. Запах благовоний смешивался с вонью требухи, создавая причудливый (и не самый приятный) аромат.
Выбравшись оттуда, мы снова оказались у кораблей — и почти сразу моё внимание привлек человек.
Это был вчерашний вор!
Кейл сидел на ящиках, рядом с мостиком, перекинутым на внушительную ладью. Она выделялась среди множества судов в порту.
Нос высоко поднят и украшенным искусной резьбой в виде головы дракона. Стройный корпус выкрашен в синий цвет, напоминающий воды реки в ясный день. Борта ладьи украшены серебряными узорами, переливающимися на солнце. Мачта, высокая и прямая, несла большой квадратный парус белого цвета. На парусе вышит герб, изображающий серебряную рыбу на фоне восходящего солнца. На верхушке мачты развевался яркий вымпел, трепещущий на речном ветру.
По палубе разгуливали солдаты в незнакомой мне форме и при оружии.