Ответ Аманды появился внизу экрана:
— Wish I could be there and warm you.[13]
Нильс улыбнулся. Они все часто флиртовали здесь на форуме. Господи ты боже мой. Несколько сотен людей, которые никогда друг друга не увидят и которые так горячо мечтают путешествовать. Они посылали друг другу фотографии своих стран, рассказы о своих впечатлениях, рецепты национальных блюд. Нильс даже выложил на форум для общего пользования рецепт старого доброго датского печеночного паштета, который стал хитом. Сам он готовил как-то паэлью по рецепту матери Луиса, слушая в процессе запись двенадцатиструнной испанской гитары, сделанную Луисом же, и это было почти как побывать в Испании. Самое прекрасное в их форуме — что они говорят вовсе не о том, чего не могут делать: путешествовать, ездить, летать. Никаких постоянных разговоров о болезни, вместо этого они обсуждают все то, что умеют и любят: рассказывают о себе, своих странах и культурах. Через собеседников на форуме они открывают для себя мир.
Нильс поболтал с Амандой о каких-то пустяках, и она засобиралась на учебу, предварительно пообещав сделать фотографию академии и той скульптуры, над которой работает.
— Bye, Niels. Handsome mаn,[14] — написала она и отключилась прежде, чем он успел ответить.
Он как раз собирался тоже выключить компьютер, когда на экране появилась Катрине.
— Нильс?
Экран немного подрагивал, как будто ему нужно было какое-то время, чтобы окончательно синхронизироваться со своим африканским коллегой.
— Не спишь? — Ее голос звучал немного сдавленно.
— Я только что вернулся.
Она закурила и улыбнулась ему — за неимением детей сигареты были тем, что их объединяло. Нильс видел, что она чуть навеселе.
— Заметно, что я выпила?
— Да нет, вроде нет. Ты ходила куда-то вечером?
— Может, ты выключишь битлов? Я почти не слышу тебя.
Он выключил музыку и повернул экран поудобнее, рассматривая ее лицо.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Да нет. Все в порядке.
Катрине улыбнулась. Нильс не хотел говорить, как провел вечер, он всегда был уверен, что незачем множить плохое, и ненавидел, когда кто-то рассказывал ужасные истории об искалеченных или мертвых детях. Все эти автомобильные аварии, утопленники, катастрофы — зачем другим об этом знать?
Катрине поправила свою веб-камеру. Она сидела в своем гостиничном номере, Нильс пытался определить источник легкого мерцания у нее за спиной. Что это — городские огни? Лунный свет, задевающий Столовую гору? Мыс Доброй Надежды? Может быть, эти маленькие мигающие световые пятна — это корабли, идущие из Индийского океана?
— Я тебе рассказывала про Криса и Мэрил? Пара американских архитекторов, они недавно приехали. Дико талантливые, кто-то из них работал с Даниэлем Либескиндом. Ну так вот, у них сегодня было что-то вроде новоселья… Да ты и сам их скоро увидишь, они пригласили нас в гости на субботу.
Она взглянула на него подбадривающе.
— Ну что же, я с радостью.
— Ты купил таблетки?
— Да. Конечно.
— Покажи.
Нильс поднялся и вышел в ванную. Когда он вернулся, Катрине сидела перед своим компьютером в одном лифчике, сбросив белую рубашку. Нильс прекрасно понимал, к чему она клонит.
— Жарко у тебя там? — спросил он, поддразнивая.
— Здесь прекрасно, Нильс, это лучший в мире климат. И тебе обязательно понравится их красное вино. Давай, покажи таблетки.
Он поднес маленькую упаковку к камере.
— Чуть ближе.
Он послушался. Катрине прочла вслух:
— Диазепам. 5 мг. Успокаивающее средство, против аэрофобии.
— У Аллана есть друг, которому они очень помогли.
— У Аллана?
— Из отдела по борьбе с убийствами.
— Я-то думала, ты единственный полицейский, который не может летать.
— Я могу летать. Мне просто сложно путешествовать.
— Это, конечно, большая разница. Давай-ка прими таблетки. Две, сейчас, чтобы я видела.
Нильс засмеялся, покачал головой, положил на язык две маленькие таблетки.
— Твое здоровье.
— Глотай быстрее.
Как только таблетки исчезли в сопровождении половины бокала вина, настроение Катрине, как он и ожидал, изменилось.
— Ну что, поиграем?
— Ты хочешь?
— Ты же знаешь, что я хочу, чего ты дразнишься. Раздевайся.
Катрине жила в Кейптауне уже полгода. Сначала она не хотела уезжать, вернее, делала вид, что не хочет. Нильс понимал и принимал ее игру, он с самого начала чувствовал, что ее нерешительность призвана прощупать его реакцию. Что он скажет, если она решит уехать?