— Я знаю. Просто беспокоюсь.
— Знаю. Я тоже беспокоюсь. Но пока что со мной все хорошо, и мы будем стараться изо всех сил, когда ребенок родится. Это все, что мы можем сделать.
— Да.
— Воздух сейчас намного лучше по сравнению с тем временем, когда Грейс была маленькой. Нет оснований считать, что с нашим малышом случится то же самое.
— Знаю.
— И дети тысячелетиями рождались и вырастали без больниц.
— Это я тоже знаю. Я буду беспокоиться. Тут ничего не поделаешь. Но я… надеюсь.
— Я тоже, — я очень нежно целую его.
Когда мы узнали, что я беременна, что-то в Трэвисе как будто сломалось, и он смог наконец-то оплакать Грейс. Это было тяжело. Для нас обоих. Но это исцелило что-то в нем — что-то, что затянулось шрамом, но так и не заживало. До сих пор.
Какое-то время Трэвис обнимает меня, пока мне не становится слишком жарко и липко. Тогда я встаю, принимаю душ и переодеваюсь в леггинсы и просторную рубашку.
Я занимаюсь ужином, когда Трэвис заходит на кухню, пахнущий мылом и одетый в чистую одежду. Я как обычно улыбаюсь ему, но медлю, когда мельком замечаю выражение на его лице.
Он выглядит серьезным. Капельку нервничающим.
— Что такое? — спрашиваю я.
— Ничего. Просто хотел кое о чем спросить тебя.
— Правда? О чем?
Он прочищает горло.
— Хотел кое-что тебе дать.
— Трэвис? Что происходит? Чего ты такой напряженный? — мое сердце бешено стучит. Такое чувство, будто вот-вот произойдет что-то важное.
Он сует руку в карман и достает, раскрывая ладонь и показывая мне что-то.
Кольцо.
Золотое кольцо с красивым маленьким бриллиантом-солитером.
Помолвочное кольцо.
Я таращусь на него с разинутым ртом, совершенно опешив.
Трэвис снова прочищает горло.
— Ничего страшного, если ты не… Я знаю, это не самое важное. Но я хотел… Я хотел сделать все официально. Что я тебя люблю. Что ты для меня — все. Что я буду твоим вечно. Если… если… ты этого хочешь.
Мои глаза переполняются слезами, когда я наконец-то отвожу взгляд от кольца на его ладони.
— Где ты это достал?
— Нашел. Давненько уже искал. И Мак помог мне отыскать пару обручальных колец. Думаю, они нам подойдут. Шэрил сказала, что в их маленький городок переехал священник. Так что он мог бы, наверное… — он переступает с ноги на ногу. — Если ты хочешь.
— Ты хочешь…
— Пожениться. Да. Хочу, — его взгляд опускается, затем поднимается обратно. — Ты хочешь?
Я дрожу. Не могу остановиться. Я улыбаюсь ему сквозь слезы.
— Да, я хочу выйти за тебя замуж! — я кидаюсь в его объятия.
Несмотря на мой энтузиазм, Трэвис умудряется не уронить кольцо и крепко обнимает меня.
Заинтересовавшись нашим выражением радости или запахом еды, Герцог приходит на кухню и обнюхивает наши лодыжки.
Трэвис наконец-то отпускает меня и надевает кольцо на мой палец. Оно идеально подходит по размеру. Понятия не имею, как ему удалось его найти.
Мы оба смотрим на кольцо, пребывая во влюбленном трансе.
Я никогда не думала, что вновь смогу иметь это. Никогда не думала, что это возможно в таком мире.
Радость, которая кажется почти идеально чистой.
Я купаюсь в ней, напоминая себе, что эта радость — моя, и Трэвиса, и Герцога, и нашего ребенка, с этого момента и до конца света.
Конец