— Это все, что мы можем взять с собой, так что псу тоже придется сидеть на пайке, — он наклоняется, чтобы втиснуть пакет рядом с кучей полотенец. — И у тебя не будет много места для ног.
— Мне все равно, — я чешу пса за ушами, когда он принюхивается к собачьему корму и более уверенно виляет хвостом. Похоже, он знает — пакет с собачьим кормом означает, что он определенно поедет с нами.
Трэвис качает головой, глядя на пса, но протягивает руку, чтобы быстро погладить его.
— Черт подери, пес. Ты и она… оба.
— Он и я оба что? — спрашиваю я, заинтригованная неясным заявлением.
Он качает головой, глядя на меня так же, как на пса.
— Ты и он оба. Погубите меня.
Я смахиваю еще одну скатившуюся слезу.
— Мы не хотим тебя губить.
— Я знаю, что не хотите. От этого только хуже, — бормочет он так, будто разговаривает с самим собой. Он смотрит на покатую земляную дорогу.
Я не уверена, что именно он имеет в виду, но кажется, это не что-то плохое. Его тон и лицо выражают нежность.
Пожалуй, я согласна на такое.
***
День долгий и дискомфортный.
Мне и псу очень тесно на пассажирском сиденье. Я, конечно, не собираюсь жаловаться, но я уже забыла, каково это — весь день быть в дороге. Всегда быть начеку в случае опасности. Постоянно искать бензин. Тащиться по старым горным тропам, потому что дороги — это слишком большой риск.
В середине дня мы находим старую проселочную дорогу. Она узкая, но мощеная и ведет в правильном направлении, так что мы решаем попробовать. Мы добиваемся приличного прогресса почти в течение часа, но затем она упирается в небольшой населенный пункт.
Они достаточно любезны, когда мы подходим, чтобы поговорить с охраной, но они нас не пропускают.
Так что мы тратим еще час, пытаясь найти маршрут через лес. Когда темнеет, мы вынуждены разбить лагерь на ночь.
Трэвис тихий, замкнутый. Он не разговаривает, пока мы разводим небольшой костер и разогреваем суп.
Я знала, что так и будет, как только мы снова тронемся в дорогу.
В доме Трэвис чувствовал себя расслабленно. Но сейчас — нет. Он больше не собирается дразнить меня, или обнимать, или расслабляться со мной. Он даже не собирается заниматься со мной сексом. Не тогда, когда мы вот так на виду.
Я скучаю по дому. Я скучаю по нашему душу. Я скучаю по нашей кровати.
Пес выглядит вполне довольным, съедает свою небольшую порцию собачьего корма, лакает немного воды, а затем некоторое время бродит в одиночестве по лесу, прежде чем вернуться, чтобы поскрести немного грязи и свернуться в тугой клубок рядом с тем местом, где мы сидим.
Я чищу зубы, прополаскиваю рот глотком воды и снимаю верхнюю рубашку, ботинки и пояс. Трэвис сидит, прислонившись спиной к дереву, рядом с ним его дробовик.
Он всегда позволяет мне поспать первой, поэтому я расстилаю спальный мешок рядом с ним, складываю полотенце в качестве подушки и ложусь.
Земля твердая и комковатая.
Я скучаю по сексу с Трэвисом.
Я скучаю по близости с ним. Он — напряженное и безмолвное присутствие рядом со мной.
Я несколько раз поворачиваюсь с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее.
— Ты в порядке? — спрашивает Трэвис через несколько минут.
— Да, — я переворачиваюсь на спину и смотрю на него снизу вверх. — Я просто не думала, что за четыре дня стану такой избалованной.
Трэвис тихо фыркает.
— Да. Понимаю, что ты имеешь в виду. Земля не слишком удобная.
— Да уж.
Он встречается со мной взглядом в угасающем свете пламени.
— Иди сюда, милая.
Я удивлена — и чувством, и нежностью. Он называет меня «милая» только тогда, когда мы занимаемся сексом, обычно прямо перед тем, как он кончает. Но я делаю, как он говорит, встаю и подтаскиваю спальный мешок поближе к нему. Он устраивает меня так, чтобы моя голова оказалась у него на коленях. Легонько гладит меня по волосам одной рукой.
— Так нормально? — спрашиваю я, беспокоясь, что ему будет неудобно или ему не понравится, что я на нем, потому что в случае неприятностей он не сможет так легко вскочить на ноги.
— Все просто прекрасно, — голос у него усталый, слегка натянутый.
Именно так я себя чувствую.
Пес поднимает голову и видит наше новое положение. Он встает и подходит, чтобы свернуться калачиком прямо рядом со мной.
Я закрываю глаза, чувствуя Трэвиса и пса рядом с собой.
Это не кровать. Это не наш маленький домик.