— Это я тебе бойкот устроила, что ли?
— Не мне, — Мак кивает через плечо в ту сторону, где Трэвис возится с двигателем джипа. — Ему.
— Я не устраивала ему бойкот!
— А мне так не кажется. Ты ведь все утро его избегала?
— Я не избегаю его! — я наполовину смеюсь, наполовину возмущена, поскольку не уверена, дразнится Мак или нет. Я еще не так хорошо его знаю, чтобы уловить различие.
— Готов поспорить, он думает, что ты его избегаешь.
— Не думает, — я рискую глянуть на Трэвиса и вижу, что он отворачивает голову. — Мы же не приклеены друг к другу, знаешь ли.
— Может, и не приклеены. Но явно создавалось впечатление, будто вы вместе. А этим утром ты убегаешь как трусливый зайчишка всякий раз, когда он приближается.
— Не убегаю. Происходит вовсе не это, — я тру лицо и стараюсь подумать, как объяснить. — Мы на самом деле не были вместе. Не в таком смысле.
— Ты уверена?
— Да, я уверена. У тебя все так просто звучит, но на деле это никогда не просто.
— Ну, если ты так говоришь. Просто мне нравится этот парень. Думаю, он заслуживает лучшего.
— Конечно, он заслуживает лучшего, — эмоции быстро накрывают меня, заставляя мой голос надломиться. — Но между нами все не так. Он не хочет, чтобы люди пялились на нас. Он сказал, что не хочет, чтобы люди считали его извращенцем.
Мак снова хмурится.
— Сколько тебе лет?
— Эм, ты знаешь, какое сегодня число?
— Не уверен. Наверное, начало августа.
— Тогда мне двадцать один год.
— И в чем проблема? Ты взрослый человек. Он взрослый человек. С чего вдруг считать его извращенцем? Как по мне, все просто.
— Это не всегда так работает, Мак.
Уголки губ Мака приподнимаются.
— Не вижу причин усложнять. Но серьезно. Даже если ты не втюрилась в этого парня по уши, хотя бы относись к нему хорошо.
— Я и отношусь к нему хорошо. Просто пытаюсь дать ему немного пространства.
Мак наклоняется, и его глаза блестят. На сей раз я знаю, что он дразнится. Он бормочет прямо мне в ухо:
— И сколько же, по-твоему, ему нужно пространства?
Я весело фыркаю — смешок получается совсем немного дрогнувшим, потому что меня до сих пор терзают эмоции из-за Трэвиса — и дружелюбно ударяю его кулаком в руку.
Крепость его бицепса удивляет меня, заставляя моргнуть и уставиться.
— Черт, Мак. У тебя рука как ствол дерева.
Он усмехается и напрягает мышцы с игривой иронией, которая не может не очаровать.
— Можешь восхищаться сколько угодно.
Я собираюсь ответить, но тут лицо Мака меняется. Его взгляд сосредоточен за моим плечом, так что я оборачиваюсь.
Трэвис стоит там с серьезным лицом. Когда я встречаюсь с ним глазами, он тихо говорит:
— Думаю, они готовы отправляться. Ты со мной поедешь?
Я застываю, захваченная врасплох тревогой и нерешительностью.
Практически все во мне хочет поехать с Трэвисом. Где еще мне есть место?
Но я же сегодня должна быть сильной. Я не должна быть приставучей. Я не заставлю остальной мир верить, будто мы с Трэвисом пара.
Мы не пара.
— О, — говорю я наконец, выдавливая улыбку вопреки своим чувствам. — Я думала, что этим утром могу побыть с Анной, если ты не против.
— Конечно, — Трэвис переводит взгляд с меня на Мака. Затем отрывисто кивает, поворачивает и шагает к джипу, пока пес радостно семенит следом.
— Черт, женщина, — говорит Мак. — Вот это было реально холодно, — последнее слово он чрезмерно растягивает.
Я снова слегка толкаю его.
— Ничего не холодно. Ты понятия не имеешь, что происходит.
— Наверное, не имею. Но я кое-чему научился с тех пор, как мир развалился на куски. И вот один такой урок: Если любишь кого-то, лучше держаться за них изо всех сил.
Я прерывисто втягиваю воздух и выдыхаю, пытаясь избавиться от прилива новых эмоций.
Мне больше всего хочется держаться за Трэвиса — так крепко, как он мне позволит.
Но мне это не разрешено, если только он не хочет тоже держаться за меня.
***
День проходит так же, как и утро. Странно, раздражающе, досадливо медленно. Большую часть утра я провожу с Анной. Мы едем в пикапе с Маком и рассказываем друг другу о своих жизнях в последнее время.
Я стараюсь не оглядываться постоянно в поисках Трэвиса, чтобы узнать, что он делает и с кем. Я считаю, что мне лучше не знать.
Примерно в середине второй половины дня караван останавливается. Это еще один повод для раздражения — мы останавливаемся, хотя в дне осталось еще часа три, когда можно продолжать дорогу. Есть весомая причина. Мы дошли до хорошего, безопасного убежища. Заброшенный отель, который послужит всем нам домом на эту ночь. Это маленькое захолустное здание, два этажа с отдельными входами в номера. И это место удалено, окружено лесами. Скорее всего, мы не найдем более безопасного места для ночлега, так что логично остановиться здесь.