Но куда?
Внезапно заполонившая все пространство тишина, заставила услышать частое биение сердца, которое так и жаждало вырваться наружу, разомкнув крепкие тиски грудной клетки.
Кап…
Очередной звон капели выбил остатки самообладания, заставив меня резко вскочить и осмотреться.
Первое что попалось на глаза — это медное блюдо жаровни с едва тлеющей горсткой углей. Затем большой пузатый чан, над которым клубился белесый пар. От пряного запаха похлебки в животе заурчало…
Позади возвышался монолитный постамент. Лучи холодного света из пролома в потолке падали на пьедестал, вычерчивая силуэт изувеченной белки с воткнутым в грудь кинжалом. Она мирно покоилась в луже собственной крови, что зловеще блестела в сумраке и продолжала неспешно стекать вниз, образуя хорошо знакомый звук.
Кап…
От увиденного волосы встали дыбом! Кровь хоть была и не моей, но окружающая обстановка напоминала кошмар…
Надо искать выход!
— Кто-нибудь меня слышит? — в отчаянии проорал я, но услышал лишь приглушенное эхо.
В страхе устремился к чану, но увидев его содержание, отшатнулся, рефлекторно схватившись за предплечье.
Емкость была полна мутного варева, на поверхности которого плавала чья-то отрубленная по запястье левая рука… С побелевшей, как желе кожей и готовыми вылезти от напряжения ногтями… Мерзкий обрубок уже хорошо проварился, сильно разбухнув и отдав все свои соки.
Рвотный порыв застиг врасплох, сложив меня пополам и заставив выплюнуть полный рот желчи.
Нет, моя кисть была на месте… хоть и жутко саднила. Но увидеть такое и врагу не пожелаешь!
Я стал крутиться, ожидая обнаружить владельца конечности, но здесь его, к счастью, не оказалось. А с моей рукой было что-то не так… По середине ладони виднелся свежий порез, край запястья испещряло множество царапин. Тяжелое металлическое кольцо оков тянуло вниз.
Откуда оно? Я что заключенный?
Попытка снять кандалы закончилась сломанными ногтями. Просто так не снять! От почерневшего металла веяло стариной, а на обратной стороне виднелся еле заметный оттиск, который даже при большом желании мне не удалось рассмотреть.
Надо что-то делать! Надо выбираться отсюда!
На глаза попалось небольшое углубление в полу с высеченными у края ступенями. Оно спряталось в дальнем конце пещеры, потому сразу я его не приметил.
Подойдя ближе, понял, что оно доверху наполнено водой. Дна не видно.
Неизвестность пугала, а назойливые мысли вкрадывались в порожнюю голову: «Слишком опасно!», «Можно не доплыть!», «Я утону!», «Нужен другой путь!».
Закрутившись на месте, я еще раз осмотрелся.
Единственная альтернатива крылась под потолком. Но как тут забраться?
Хорошенько разбежавшись, я попытался вскарабкаться по влажной стене.
Пальцы соскользнули, ногти сломались, я рухнул вниз, сбил колени и заскулил от боли.
Позже я попробовал вновь и на этот раз упал на спину.
Истошный крик вырвался из груди.
Я в проклятой ловушке! Мне отсюда никогда не выбраться!
Забившись в угол, я придался беспамятству.
Шло время и голод усиливался, а отчаяние накрывало с новой силой.
От одной мысли, что я готов уже впиться зубами в вареный обрубок, плавающий на поверхности похлебки, вызвал рвотный позыв. Меня вновь заколотил озноб.
Нет! Надо выбраться отсюда! Нельзя отсиживаться!
Мой взгляд вновь упал на сверкающую лужу подводного хода.
Похоже единственный выход из проклятого каменного мешка…
Лучше захлебнуться, чем обезуметь здесь от голода и одиночества.
Когда я подошел к острым ступеням вновь, сомнения меня больше не мучали.
Набрав полные легкие воздуха, я погрузился в ледяную воду. По телу волнами шла дрожь. Как же холодно…
Оттолкнувшись ногами от ступеней, я поплыл вперед в непроглядную тьму.
К счастью, путь оказался не долгим, и вскоре ребристый камень потолка сменился водной гладью — я вынырнул.
Но это был не выход из пещеры, лишь промежуточная остановка на пути к выживанию — воздушный карман.
Через разлом в потолке проникал белесый свет, освещая спину раздутого трупа. Я не видел лица, только то, что он наг, и левая рука отрублена у самого запястья. Его голову облепили мясистые, словно огромные черные слизни, пиявки. Их тела мерно колыхались вместе с биением волн, как щупальца неведомого монстра.