Сочинять стихи к меню — это мое хобби. Вы читали мое последнее произведение?
Не рыба, а солистка! Вы это читали?
Элейн. Пробежала глазами… А который теперь час?
Барни (смотрит на часы). Двадцать минут четвертого.
Элейн. Потеряно еще десять минут. И так, что будем делать дальше?
Барни. Боже мой, вы хотите прямо так, сразу?..
Элейн. Послушайте, вы пригласили меня сюда с намерением вступить со мной в связь? Не так ли?
Барни. В известном смысле…
Элейн. Да или нет?
Барни (после паузы). Да.
Элейн. И в пять часов нам уже надо вытряхиваться отсюда? БАРНИ. Зачем так грубо?
Элейн. В котором часу нужно освободить помещение?
Барни. В пять.
Элейн. Так значит, все правильно?
Барни. Послушайте, мои намерения были чисто романтические. ЭЛЕЙН. Романтические? В квартире вашей матери — чистоплюйки с двумя стаканами виски и вашими галошами, сохнущими на газете?
Барни. Но мне казалось, что не обстановка создает роман, а его действующие лица.
Элейн. Прекрасная формулировка. Используйте ее в своем меню. А "вступить в связь" — это по-вашему грязное выражение?
Барни. О, конечно нет! "Вступить в связь"? Все нормально… Я вам сознался, что я раб привычки, но я отнюдь не пуританин.
Элейн. Не пуританин! Сейчас я вам скажу такие слова, от которых ваш синий костюм станет красным.
Барни. Прошу вас, не надо, Элейн.
Элейн. Нет надо. Вы заткнете уши или нет?
Барни. Перестаньте, Элейн, это уже не смешно.
Элейн. Так слушайте: кляча!
Барни. Старая галошница, кастрюля!.. Видите, я тоже могу. Но в чем смысл?
Элейн. Смысл в том, что над нами, как дамоклов меч, висит проблема времени, а вы читаете мне "рыбные стихи".
Барни. Я понимаю: "проблема времени". Но есть еще и проблема человеческого общения. Надо как-то поговорить, узнать друг друга… Простите, быть может такой подход вам покажется уж слишком старомодным?
Элейн (всплескивая руками). Ну хорошо. Хорошо! Я уступчива. Я попытаюсь встать на вашу точку зрения… Мистер Кэшмен, зачем вы, меня сюда пригласили?
Барни. 0, Элейн, не будьте такой.
Элейн. Быть может, я просто не поняла вас. У меня муж — тяжеловес, и если он найдет меня здесь, он переломает мне кости, А вы еще надоедаете мне трогательными рассказами о своем детстве, проведенном у залива Шипсхед.
Барни. Мне казалось, что вам захочется узнать обо мне, побольше чем вы знали до вашего прихода сюда десять минут назад.
Элейн. Двадцать минут назад.
Барни. Двадцать минут назад я был всего лишь хозяином ресторана, который любовался вашими пальцами, а вы были для меня женщиной с изюминкой, обожающей рыбу.
Элейн. Послушайте, ведь вы же сами написали мне свой адрес на обратной стороне вашего счета — доллар восемьдесят центов. И я прихожу сюда затем, чтобы узнать, что в нашем распоряжении всего лишь час пятьдесят минут — до прихода вашей матушки, занимающейся благотворительностью, у которой резкий пронзительный голос и которая вернувшись домой, проверит, на том ли месте лежат подушки. Если бы мы с вами две недели провели бы на курорте, я бы с наслаждением погрузилась в изучение снимков ваших гланд.
Барни. Но я уже вам объяснил. В мотеле все так затрапезно… А что касается счета, я бы его охотно сам оплатил, но моя кассирша такая проныра, и если бы она увидела, что я плачу за даму…
Элейн. Забудем об этом. Вы — мужественный человек. Вы даже не побоялись бросить в мое суфле лишнюю креветку. (Пьет виски.)
Барни. Никак не соображу — с чего это все началось?
Элейн. С нервов, из-за сигарет. Не обращайте внимания. (Указывает на виски.) Эта бутылка так и будет стоять весь день — вы собираетесь сделать из нее лампу?
Барни. Вы уже выпили свой виски?