Маори живут не в одной, а сразу в нескольких хижинах, причем каждая служит здесь своим целям. В первой — варе пуни — арава спят. Во второй — пакате, опирающейся на низкие сваи, так что между полом и землей остается пространство, хранятся продукты. Подобные же украшенные богатой резьбой пакате я видел в Оклендском музее. Они, правда, были перенесены туда из северной части «Страны длинного белого облака», но хижины-хранилища арава очень похожи на них. Размеры хижин — примерно три метра на четыре.
Наряду со «спальнями» и «кладовками» маори иногда строили и кухни. Но чаще они готовили пищу вне дома, на открытых очагах. Благоприятные природные условия позволяют местным жителям использовать кипяток вулканических родников.
В любом случае одну привычную для нас квартиру маори заменяют тремя, а то и четырьмя сооружениями. Но больше спальни, кухни и кладовой маори ценят туалет. Эта еще одна часть жилища, пожалуй, самая «священная». Причем не только в Новой Зеландии. Почитание туалетов — традиция, связанная со старой родиной маори — Гаваики.
Так, например, каноэ «Такимуту» — одно из тех судов, что доставили с Гаваики в Новую Зеландию первых переселенцев, — прежде чем спустить на воду, положили поперек туалетной ямы. В легенде о другом каноэ, «Аотеа», говорится, что его капитан, Тури, после прибытия в Новую Зеландию построил деревню на реке Патеа. И первым сооружением, возведенным здесь, был туалет.
Туалеты часто строились как коллективные: они служили для всех жителей укрепленной деревни. В этих случаях их сооружали не по соседству с жильем, а ближе к окраине деревни, чаще всего над обрывом, ее защищавшим.
Преимущества подобного гигиенического сооружения, с точки зрения маори, сводились на нет из-за того, что люди, занимавшиеся черной магией, собирали на склонах обрыва кал тех, кому хотели навредить. И чтобы пресечь это зло, маори объявили человеческие экскременты строжайшим табу.
В Ротовио «священных» туалетов я не видел. Вероятно, местные арава посчитали неудобным демонстрировать перед белыми людьми подобные заведения. И тем не менее Ротовио широко раскрыло передо мной все разнообразие маорийской архитектуры.
Но еще больше, чем умение строителей, меня поражал талант резчиков по дереву, чья работа украшает не только столбы и окна «домов племени», но практически и каждую маорийскую постройку.
Причем все маори считают, что арава — самые искусные мастера из всех новозеландских племен. А среди самих арава особенным умением отличаются представители рода Нгати Тараваи. Резчик из этого рода — Араха считается лучшим мастером резьбы.
Главный герой изображений резчиков арава — это человек и его дела. А самый распространенный орнамент — спираль. Должен сказать, что спиралевидный мотив меня поразил, так как нигде в других частях Полинезии, в том числе и на Раиатеа, откуда пришли предки первых новозеландцев, он совершенно неизвестен. Вершина искусства маорийского орнамента — двойные спирали, особенно те, что были созданы резчиком Арахой.
Репутация здешних резчиков так высока, что правительство Новой Зеландии приняло решение создать в Ротовио центр, который сохранял бы и развивал самобытное национальное искусство.
Посещение этого центра — маорийской школы резчиков по дереву — относится к самым ярким впечатлениям моих полинезийских путешествий. Я был искренне обрадован, увидев, как много молодых маори, съехавшихся сюда с обоих новозеландских островов, с горячим увлечением постигают тайны резьбы по дереву.
С восхищением о-сматривал я в Ротовио и скульптуры Тики. В большинстве своем это человеческие фигуры выше нормального роста, изображающие, по представлениям маори, первого обитателя земного шара. Здесь, в школе резчиков, ученики вырезают Тики для различных маорийских деревень.
Так как школа субсидируется новозеландским правительством, то ни учителям, ни ученикам не приходится заниматься «серийным» производством и выпускать безвкусные сувениры. В наше время произведения резчиков арава из ротовийского центра пересекли границы Новой Зеландии и заняли достойное место на различных художественных выставках во многих странах. Повсюду они вызывали заслуженное восхищение.
Уважение, с которым и в наши дни маори относятся к резьбе по дереву, коренится, вероятно, в том, что оно было «благословлено богами». Раньше резчиком по дереву мог быть лишь тохунга, жрец, точнее, человек, знающий религиозные обряды и обладающий талантом художника.