Охрана, как обычно, отправилась за мной.
Путь занял около десяти минут, в некоторых коридорах была толкучка, и приходилось протискиваться.
Когда я наконец добрался до нужного кабинета с табличкой «Профессор Басов А. А», то попросил охрану остаться у входа, а сам постучал в дверь.
Никто не вышел, и я заглянул внутрь.
— Господин Басов, к вам можно?
Ответа не последовало.
Я позвал ещё раз и шагнул в кабинет. Это, кстати, был не склеп, как у Воронина, а просторный зал с множеством стеллажей и книг. Никаких лабораторий, никаких гробов и скелетов. Обычный человеческий рабочий кабинет. Огромный стол, кресло, камин.
Закрыв дверь, я прошёл дальше. Глазами принялся выискивать хозяина кабинета.
— Профессор Басов, разрешите задать несколько вопросов! Это ненадолго!
Никого.
Я потёр лоб и уже собрался выйти, чтобы подождать в коридоре, но тут заметил, что кресло как-то странно повёрнуто к столу, а под ним — тёмное пятно. Ящики выдвинуты, будто в них что-то искали.
Во мне всё напряглось. Да не может быть!
— Профессор!
Я бросился к креслу.
Повернул его.
Там сидел человек. Мёртвый…
Эпизод 19
В кресле сидел профессор Басов.
Тот самый, которого я искал. Худой маленький старик.
И умер он не сам. Его убили. Но как именно, было непонятно. Его голова завалилась набок, с уголка губ на седую бороду стекала кровь, глаза были открыты.
На обивке кресла я заметил небольшое серое пятно, будто кто-то случайно задел ткань грязным пальцем. Это была не кровь, а что-то, похожее на грязь, а может… серую краску или раствор?
В памяти тут же всплыло, как я разглядывал младшего лаборанта Эраста Нежина. У него ботинки пестрели еле заметными серыми каплями…
Я быстро проверил пальцами кожу на руке мёртвого профессора — он был ещё тёплый. Убили его за пару минут до того, как я вошёл.
Больше ни к чему не прикоснувшись, а лишь окинув взглядом пустой стол и приоткрытые ящики с перевёрнутыми бумагами, я отошёл назад.
Ничего здесь уже нельзя было изменить.
И без того было понятно, что меня пытаются подставить. Не получилось с Виринеей, так получится с профессором Басовым — уважаемым учёным, которого мне точно не простят.
Не медля больше ни секунды, я выбежал из кабинета с ужасом на лице.
— Он мёртвый! Профессор Басов мёртвый! Я вошёл… а он там… в кресле…
Один из моих телохранителей сразу рванул в кабинет, а второй остался со мной. Он оттеснил меня к стене, будто придерживал, чтобы я никуда не сбежал, после чего связался по рации со службой охраны Академии.
Уже через несколько минут коридор возле кабинета заполонили люди в форме, из учебного корпуса начали выводить всех студентов.
Меня вообще никуда не отпускали.
— Проверь Виринею Воронину в лаборатории, — попросил я своего охранника Якова. — Ты же понимаешь, что меня подставляют?
Он ничего не ответил. По его каменному лицу вообще было непонятно, слышит ли он меня.
Потом из кабинета вышел Ипполит, мой второй телохранитель и главный из этой пары.
— Его убил гладиатор, — сообщил он мне. — Пройдёмте, господин Бринер. Вы задержаны на время выяснения обстоятельств.
Я посмотрел ему в глаза.
— Как именно его убили?
— Ударом кулака в висок. С применением магии Пути Динамис и Стиля Стра-То.
— Я практически не владею магией Пути Динамис.
Ипполит покачал головой.
— Обсуждать это не в моей компетенции. Я провожу вас до изолятора и останусь охранять до выяснения обстоятельств. Но пока вы первый подозреваемый.
Вот же твою мать…
Я скрипнул зубами, но отправился, куда мне сказали. Теперь два моих телохранителя стали моим же конвоем. У меня забрали мой эхос, но кольцо даже не подумали снять — никто не знал, что это не просто кольцо.
— Ипполит, проверь лаборантку Воронину, — быстро и тихо заговорил я по пути. — Она может быть в опасности. Я заметил серое пятно на кресле убитого, а у её коллеги, младшего лаборанта Эраста, все ботинки серой краской забрызганы. Это моя личная просьба, Ипполит. Ты же знаешь, что меня подставляют. Если бы я хотел кого-то убить, то сделал бы это не так по-идиотски.
Ипполит, конечно, всё понимал.
Но молчал и выполнял свою работу — вёл меня в изолятор и берёг мою тушку. Думать о том, кто и кого подставляет, не входило в его задачи. Хотя он сам был гладиатором высокого ранга и отлично понимал, что я ещё не достиг такого уровня силы гладиатора, чтобы пользоваться ею на всю катушку.
Меня провели под конвоем через весь корпус.
Это видели некоторые студенты, которых еще не успели вывести. На их лицах, кроме ужаса, была и вера в то, что это сделал именно я.