Она прикрыла глаза и добавила сокрушённо:
— Прости. Прости меня, Алекс! Я же не знала, что лишаю руки самого Коэд-Дина, который…
— Говори тише, — оборвал я девушку и покосился на соседний столик.
Анастасия и профессор на нас не смотрели. Они уже поднялись, готовые выйти в зал, и нам бы тоже стоило поторопиться.
— Во-первых, ты отрубила мне левую руку, а без неё я вполне могу справиться, — спокойно добавил я. — Во-вторых, ты отрубила не всю руку, а только кисть. В-третьих, мне нужно поменять мои перчатки. Эти мне не нравятся.
Коротким жестом я подозвал камергера и опять переодел перчатки, поменяв их на последние, которые были в запасе.
Виринея наблюдала за мной, потеряв дар речи.
Она проследила взглядом, как я невозмутимо надеваю перчатки, как поднимаюсь из-за стола и как подаю ей руку, и только потом смогла произнести:
— Ты настолько в себе уверен?
— Уверен, — ответил я, улыбнувшись уголком губ. — Особенно с такой Ведьмой рядом. Нам осталось продержаться всего час. Пусть некроманты запомнят эту ночь. Устроим им мрак до рассвета, в лучших традициях чёрного юмора.
Виринея с надеждой посмотрела мне в глаза, затем поднялась из-за стола и вложила ладонь в мою руку.
— Мрак до рассвета, господин Бринер. Да будет так.
Тем временем слуги вынесли в зал четыре трона, очень неприятного вида — из звериных и человеческих костей — украшенные черепами на высокой остроконечной спинке и подлокотниках.
От увиденного мне захотелось сплюнуть, причём уже не в первый раз на этом сомнительном празднике. Некроманты заигрывали со смертью так фанатично, что давно обеспечили себе место в аду. Для них не существовало ни запретного, ни аморального.
— Присаживайтесь, дорогие мои, и оставьте оружие на полу! — попросила графиня Соломина, не вставая со своего кресла на балконе. — Теперь танцевать будут не ваши тела, а ваши мёртвые проекции!
Да, Виринея оказалась права.
Для последнего испытания на Балу Мёртвых мы должны были выжить именно в виде мёртвых проекций — по сути, в виде обнажённых душ во мраке Эреба.
И сделать из меня мёртвую проекцию должна была моя спутница. В этом плане профессору Воронину повезло меньше — ему пришлось доверить своё тело Анастасии.
— Алекс, мы ещё можем отказаться, — прошептала Виринея, крепко стиснув мою руку, пока мы шли к костяным тронам.
— Если хочешь, давай откажемся, — ответил я.
Она не ожидала такого прямого предложения и даже на пару секунд замедлила шаг.
— Но я… не…
— Тогда пошли. — Я потянул её за собой к тронам. — Ты ведь хочешь стать Тёмной Госпожой? Или нет?
— Но не ценой жизни дорогих мне людей, Алекс! Только не так!
— Тогда присмотри за своим дядей. Он сильно рискует. Насчёт меня не беспокойся. У меня свои планы.
Виринея шумно выдохнула, но послушно пошла за мной, проворчав на ходу:
— Я всегда беспокоюсь насчёт тебя, Бринер, а у тебя всегда свои планы. Ничего нового.
Она наконец отпустила мою руку, и мы оба подошли каждый к своему костяному трону. То же самое сделали Анастасия Баженова и профессор Воронин.
Затем мы все четверо, как по команде, вынули оружие и положили его на пол перед собой, а затем переступили его и наконец уселись на троны.
В тишине зала гости с интересом уставились на нас: трёх некромантов и одного сидарха. Я, конечно, был тут лишним, на этом празднике мрака, но так было даже удобнее выловить Волота. Хотя он не слишком-то и прятался, как и я, но мы оба решили сыграть до конца.
Он явно чего-то ждал, какого-то важного события, которое могло произойти только на этом Балу Мёртвых, а я тянул время и участвовал в идиотских некромантских испытаниях, чтобы увидеть, чего он собственно ждёт. Пока Волот не раскроет карты полностью, мне сложно будет ему противостоять.
— Расслабься и закрой глаза, — услышал я тихий голос Виринеи с соседнего трона. — Ритуал будет недолгим. Я обнажу твою душу перед мраком Эреба, а потом верну обратно.
— Уж постарайся, сударыня, — нахмурился я и на всякий случай уточнил: — А как мне вернуться в своё тело, если ты будешь не в состоянии меня вернуть?
Голос Виринеи стал совсем тревожным.
— Проекция сможет вернуться сама, если будет сильно ранена и ей потребуется защита живой оболочки. Ну… или если тебя кто-то швырнёт.