Я уставился на Виринею.
— Что сделает?..
— Швырнёт, — торопливо и ещё более тревожно повторила она. — Если твою мёртвую проекцию откинет в тело другая мёртвая проекция. Причём это должен быть могущественный некромант. Маг наивысшего двенадцатого ранга, который умеет управлять мёртвыми как никто другой. А таких тут нет. Даже графиня Соломина или её супруг на такое не способны.
— Понял. — Я перевёл дыхание и прикрыл глаза, откинувшись на спинку очень неудобного трона.
Всё это было рисково, очень рисково, но игра стоила свеч.
Через несколько секунд я услышал уже знакомый призыв сил из мрака Эреба. Что-то про Волю Мёртвых, про армии кровавых ведьм и личей, про великие силы мрака…
Потом услышал, как Виринея встала и подошла ко мне, почувствовал её ладони на своих плечах. Затем она коснулась пальцами моего лба, провела по щекам до подбородка, после чего расстегнула верхние пуговицы на моей рубашке и чуть распахнула её, оголяя ключицы.
Холодная рука прикоснулась к моей шее.
Пальцем девушка провела вниз, к ярёмной ямке, и снова прошептала призывы к мраку Эреба.
Ощущения были странные — будто я погрузился в холодную воду всем телом, прямо с головой. Всё моё естество окоченело, мышцы разом перестали двигаться.
Оркестр заиграл музыку, приятную и спокойную. Такими обычно закрывают балы — самое то для непринуждённого и лёгкого котильона.
Я открыл глаза.
Зал остался прежним. Те же гости, сидящие за столиками у стен или на балконах, та же чета Соломиных на балконе, тот же Феофан, стоящий рядом с хозяйкой бала, те же слуги, тот же оркестр, те же люстры, та же роскошь, те же мечи для Дуо-То на полу…
Но ощущения сильно изменились.
Глаза смотрели не так, как обычно: всё вокруг потускнело, став практически однотонным, а лучше сказать — серо-зелёным. А ещё я не воспринимал запахов. Да и музыка казалась непривычной — была мягче и приятнее, будто её пропустили через фильтры, чтобы сделать максимально нежной для слуха.
Около меня стояло нечто аморфное, состоящее из зеленоватого тумана. Приглядевшись, я понял, что это мёртвая проекция человека. И вполне определённого человека.
Это была Виринея.
Угадывался обнажённый женский силуэт. Длинные волосы волнами падали девушке на плечи. Даже черты лица были узнаваемы, но это если очень приглядеться.
Я повернул голову и посмотрел на соседний костяной трон.
Тело Виринеи осталось там. Девушка сидела с закрытыми глазами, ровная, холодная и неподвижная, как ледяная статуя. Её руки покоились на подлокотниках с черепами, а лицо было мертвецки бледным, как у гипсовой фигуры.
Повернувшись в другую сторону, я увидел и остальных.
Анастасия Баженова и профессор Воронин тоже сидели на своих тронах — бледные, похожие на мёртвых. Возможно, так и было. Возможно, мы, все четверо, сейчас были мертвы, как самые распоследние трупы.
Я снова посмотрел на мёртвую проекцию Виринеи, а затем — за её спину.
Там, дальше, стояли проекции Анастасии и профессора Воронина. Даже в туманных силуэтах можно было легко их узнать: высокая обнажённая фигура дочери Волота и приземистая фигура толстяка Воронина — тут не ошибёшься.
Я отвернулся от них, не став разглядывать детали, и наконец поднялся с трона. Причём, сделал это легко, будто состоял из воздуха. Однако взлететь у меня бы всё равно не вышло — что-то сильно давило к земле, и это была не гравитация. Скорее всего, связь духа с земным телом.
Сделав пару шагов, я обернулся.
Моё тело осталось сидеть.
Пальцы всё так же обхватывали подлокотники, затылок упирался в костяную спинку трона, глаза были закрыты. И снова, как и прежде, на меня обрушилось странное чувство при взгляде на Алексея Бринера со стороны. Ведь это был не я сам, а мой потомок. Беззащитный, ищущий справедливости и силы.
Что ж. Силу он нашёл, а вот до справедливости было ещё далеко.
Я отвернулся от Алексея и посмотрел на свою левую руку. Да, она была изуродована — не хватало кисти. Кто бы знал, что это будет играть роль в дальнейшем…
Глянув на правую целую руку, я увидел, что на указательном пальце нет кольца с изображением крылатого кота. Значит, мой фантом не услышит меня, пока я буду мёртвой проекцией.
Ещё одна плохая новость.
Теперь я оказался не только без руки, но и без фантома-разведчика. С этим, конечно, можно было справиться, но всё равно доставляло неудобства. К тому же, у меня исчезла способность входить в состояние призрака. В виде мёртвой проекции мне вообще пришлось находиться впервые. Ни одному некроманту я бы раньше не позволил сотворить со мной такое.