Вся эта история слишком уж напоминала дело с «Милкой», и, наверное, не мне одному. Я собирался вернуться к Дюрану, чтобы сообщить ему о том, что узнал от Гриджака, когда меня перехватил Бомон. В итоге я оказался на борту катера, идущего к месту крушения эльфийской небесной крепости.
Одежду Бомон подбирал на глаз, но не слишком ошибся, да и намеренно выбрал свободные брюки и свитер, чтобы не мешали двигаться. Я без приязни поглядывал на сложенные до поры скафандры — всю их сверкающую медь и тусклый свинец отливок-утяжелителей, которые потянут меня на дно в самом скором времени.
— Ты раньше спускался в таком под воду? — спросил Бомон, когда я переоделся.
— Не довелось. Я человек сухопутный.
— Незабываемые ощущения в первый раз, скажу я тебе. Даже немного завидую, признаться.
— Было бы чему, — буркнул я.
— Ничего сложного впереди не будет, — пообещал Бомон, — просто держись меня. Спускаемся на тросе, воздух закачивает помпа на электродвигателе. Я выбирал катер как раз по качеству помпы, так что тут можешь быть спокоен. Я покажу тебе, что происходит вокруг крепости, а потом мы поднимаемся и возвращаемся в порт.
— Гладко было на бумаге.
Его слова ничуть не улучшили моего настроения.
Примерно через сорок минут не самого комфортного плавания мы оказались в нужном месте. Через десяток футов от нас на воде покачивались предупредительные буи, соединённые для надёжности тросами с целым транспарантом, сообщающим, что в данной части бухты ведётся работа конторой по утилизации и пересечение линии буёв запрещено.
— Нас-то это не остановит, — усмехнулся Бомон, пока нам с ним помогали облачаться в водолазные костюмы. — Да и мы всего-то на полшага заступим туда, не больше.
Я слишком хорошо помнил рассказ Гриджака о попытке нападения на склад, принадлежащий конторе. Вряд ли под водой нас встретят ласковее. Кто бы ни стоял за трестом, они умели хранить свои секреты и уж точно не считались с чужими жизнями.
Я всё ещё думал об этом, сидя на борту катера. На меня нацепили водолазный костюм и сейчас проверяли поступление воздуха. Я не мог слышать тарахтения помпы, вообще почти ничего не слышал в латунном шлеме. Когда закрыли все иллюминаторы, плотно задраив их для полной герметичности, я едва не запаниковал, инстинктивно задержав дыхание. Дышать неприятно отдающим резиной воздухом из помпы начал, только когда понял, как глупо себя веду.
Наконец Бомон хлопнул меня по плечу и первым шагнул в воду. Не нырнул, а именно шагнул, как будто по лестнице спустился на одну ступеньку. Я так легко шагнуть в бездну не сумел — наверное, со стороны моё погружение выглядело смешно и неуклюже. Я рухнул в воду, едва не запаниковал снова, но сумел сжать зубы и не дёргаться при погружении.
Но вот ноги мои, обутые в тяжёлые ботинки, ударились о дно морское. Я покачнулся, сумел удержать равновесие и огляделся в поисках Бомона. Даже в массивном водолазном костюме его разглядеть оказалось не так-то просто. Я никогда прежде не погружался на такую глубину, и глаза довольно долго привыкали к царящей тут густой темноте, пронизанной только лучами наших мощных фонарей. Бомон махнул мне рукой — жест был медленным и нарочитым, как будто он с малым дитём общается, но я понимал, что это из-за сопротивления воды. Я зашагал за ним следом, поднимая ботинками небольшие облачка кажущегося чёрным ила.
Правда, в скором времени нам фонари оказались почти не нужны. Чтобы разглядеть грандиозную картину работ, ведущихся под водой вокруг эльфийской небесной крепости, дополнительное освещение не требовалось. Яркие лучи прожекторов превращали вечную полночь, царящую на такой глубине, почти в белый день. Несколько десятков человек работали на поверхности крепости, ослепительно сверкали вспышки от сварки латающих её корпус. Внутри, наверное, тоже велись какие-то работы, но их мы видеть не могли. Множество тросов уходили наверх, к поверхности, соединяя её с невидимым отсюда кораблём.
Что интересно, по дну мы прошли всего ничего, а с катера никаких кораблей мы не заметили.
Да уж, я не мог не признать правоту Бомона. Своими глазами увидеть такое — совсем не то, что узнать с чужих слов. Крепость явно никто не демонтировал, её латали и, что самое интересное, проводили работы внутри — ведь зачем-то же ко многим отсекам её были подведены шланги, нагнетающие внутрь воздух. Точно такие же, только меньшего диаметра, соединяли наши костюмы с помпами на катере. Это могло говорить лишь об одном — крепость готовили к подъёму, но вовсе не для того, чтобы распилить и продать металл. Её восстанавливали, причём восстанавливали почти год, а значит, в самом скором времени она будет готова снова подняться в небо.