Итак. В голове много всего, столько событий случилось за эти несколько дней, трудно найти то, с чего стоило бы начать. Так бывает, знаете, когда на столе множество яств, и ты не знаешь, с чего бы начать. Очень хочется начать с пирожных, но после них остальное уже не будет таким вкусным. Решаешь начать с салата, как все, но ведь ты в действительности не хочешь салата. Я считаю, салат нужно есть тогда, когда наелся до отвала и тяжёлой пище уже нет места, вот это – как раз самое время для капустного листа или хрустящего огурчика.
В общем, начну-ка я с… с канапе! С мелочей. Бывают такие мелочи, которые ты сразу примечаешь, но не обращаешь на них внимания, а потом, когда случается что-то, тебе остается только хлопнуть себя по лбу, припомнив эти самые мелочи, и сказать себе: «А ведь это было сразу понятно!» Многие мелочи мы, бывает, просто выкидываем из жизни, хотя они и застревают в нашей памяти, но, вероятно, именно для того только, чтобы потом в нужный момент заявить о себе: «А ведь мы предупреждали».
Так вот, я тогда только пришёл устраиваться на мукомольный этот проклятущий комбинат. Меня сразу же смутило, что охранник (на вид – обычный мужик, с хитрым прищуром, седой и стриженный, какой-нибудь отставной майор) почему-то начал меня охлопывать по рукам и даже ногам. Я знаю, как проверяют на наличие скрытых вещей в потайных карманах, но это было другое. Он, как бы это сказать, охлопывал меня с интересом. Нет, не как нежного друга, а, скорее, как свиную тушку, словно проверял, есть ли жирок. Мне это тогда сразу показалось странным, но я быстро выкинул мелочь из поля зрения. Не до этого было.
Был я в то время квёлый и депрессивный. Время наступило такое, безработица. Куда податься в городке дизайнеру, если все частники закрылись, никому реклама не нужна, а в городе, если и вешают баннеры да объявления, то только по заказу местной администрации, ну, и вешают именно те, кто с администрацией этой в доле. В общем, работы вольному художнику в городе нет. Поискал там, поискал здесь – не нашел. Кризис. Только на комбинат требуется народ постоянно.
Это тоже меня немного смутило – почему всё время ищут новых рабочих? А старых куда девают? Едят? Поискал отзывы – негативных не нашёл. Набрёл только на статью местного корреспондента на прикорме у власти, мол, «ширится и растёт комбинатище, скоро весь город поглотит в себя», да, именно так и было написано, «скоро весь город поглотит». Да только этим писакам на зарплате особо веры нет, им говорят, что именно писать, они только синонимы подбирают и запятые ставят, да и то не всегда в нужных местах.
Так или иначе, как ни смущали меня эти мелочи, а деваться было некуда – я бы всё равно на этот комбинат пришел работать, просто некуда больше.
Что дальше? Отдел кадров. Тут тоже меня почему-то ощупывать начали? Женщины прямо щипали. Я смутился, но заметил, что они довольны результатами такого осмотра, и выкинул из головы ненужную тревогу.
К слову сказать, устраивался я простым грузчиком, а вот справок из больницы на работу пришлось собрать столько, сколько в моей жизни было дней. Тут были справки об отсутствии таких болезней, о которых я и не слыхивал никогда. Тоже странно: мукомольный комбинат, а не лаборатория по изучению ядерных отходов каких-нибудь ведь, а поди-ка! Ну, раз надо, так надо. Не нам, простым смертным выбирать, нам всё говорят: какими болезнями болеть, на карточку какого банка переходить, до скольки задерживаться, как в отпуск уходить. Трудовой кодекс? Читали, а как же, знаем. Отличная фантастика. В общем, деваться некуда – удивился, но все справки собрал.
Взяли меня в цех. Спецовку выдали. Талоны на еду. Место отдыха обозначили. Время на обед нарисовали. Пришёл с утра, уселся под календарем, считаю дни, сколько их до зарплаты осталось. Как ни крути – много. Такое себе развлечение. Помещались мы в подвале – окон нет, природу тоже наблюдать не получится. Потолок высоко… не доплюнешь…
Вдруг шорох какой-то по цеху. Народ заёрзал, зашевелился: «Идёт! Идёт!» Кто идет? Я шею вытянул, посмотреть. Да меня по уху бригадир обратно развернул: «Стой, – говорит. – Не шевелись. Не говори ничего. Что бы ни происходило – замри!»
Я замер. Только глазами хлопаю. Вижу – появилась дама в цеху опрятной наружности, приятная, только губы у неё странные. Очень красные и большие. Идёт, улыбается. А мужики все по стойке смирно стоят, как памятники, не шелохнётся никто. А барышня на каблучках, в юпочке, хорошенькая такая, если б только не рот её этот… А что мне этот рот? Развернул и к стене – и проблема решена. Словом, разомлел я и залюбовался. А мужики, как скалы над холодным морем, суровые и обветренные, ни один ни бровью не повёл. Это тоже мне странным показалось.