– Ур-ур-р-р! – выкрикнул он прерывисто коротко, щурясь в сторону восходящего солнца, и быстро направился в сторону огромного валуна неподалеку.
Сгорбленная фигура, сидевшая чуть поодаль от глыбы у самого обрыва, встрепенулась. Человек обернулся, бегло взглянул на приближающегося гостя, скинул капюшон с головы и снова отвернулся, потеряв интерес, уставившись на зарождавшийся восход.
– Уфф… успел! – выпалил подоспевший Зор и присел рядом, скрестив ноги между собой. – Я пришел, Яр! Я обещание своё старался не нарушить. Ты не сердись, что опоздал на миг, мне жаль, – с искренним сожалением посмотрел он на него.
– Ты зря сюда приходишь, Зор, – тихим чуть хриплым голосом ответил седоволосый Яр, продолжая смотреть вдаль с легким прищуром.
Его волосы были настолько седы, что казались абсолютно белыми словно снег. Он не был старцем, чуть менее сорока лет, с резкими ярко выраженными чертами лица. Несколько мелких шрамов и один крупный начинавшийся на щеке, петляя уходивший за подбородок, прячась за воротом, выдавали в нем определенно бойца. Но больше всего этот нюанс выдавали глаза – тяжелый, словно опустошенный с нотками отчаяния взгляд, казалось, отражал в своей глубине все виденные когда-то битвы, врагов в предсмертных судорогах. Яр тяготился этой памятью, но не мог ничего с этим поделать, лишь смириться оставалось.
Когда-то он был так же молод, как и Зор, беззаботен, добр и наивен. Радовался каждому восходу солнца, каждому дню, пока в этот благодатный край, в котором он родился, не пришла война. Взяв в руки оружие, повергнув первого противника, он обрек себя на вечное страдание, на битву с самим собой.
Яр и еще тысяча воинов, предводителем которых он являлся, давно обрекли себя на отшельничество. Они принесли себя в жертву четырнадцать лет назад, в великой битве с армией страны Красного Солнца – страны Дракона, как ее называл тогда правящий император Тариман.
До того в Гарию никто с войной не наведывался, но после злополучной кровопролитной битвы, то одни, то другие с жаждой наживы начали проникать в эти тихие края. Сирхи за последние три года уже два раза приходили. Яр со своим немногочисленным отрядом с легкостью разбивал неприятеля. Они не видели сложностей в военном искусстве, оно казалось простым, но вот только очень мучительным душевно для этих людей. По природе своей гарийцы были чисты, никогда не помышляя о зле,а вот жизнь внесла свои исправления. Чтобы сохранить ту чистоту целостной, Яр и еще тысяча гарийцев, вызвались взять на себя все бремя войны, чтобы другие смогли остаться чисты, не испачкавшись в чужой крови, продолжив род. Нужно было сохранить ту чистоту любой ценой. И вот теперь Яр со своим небольшим войском, постоянно проживали в предгорьях гарийского хребта – длинной цепи горных массивов, тянувшихся с севера на юг и являвших собой своеобразную границу края. Они добровольно ушли из Гарии, искренне полагая, что более не достойны ступать по земле предков, чтобы ненароком не нарушить гармонию своим присутствием, духом, пропитанным смертью.
Зор был сыном истинной гарийки и бывшего императора Красного солнца Амура, или как его иначе некоторые звали – Асур. Мать его погибла, недолго прожив после рождения Зора, а отец умер сразу же после войны с армией Таримана, тогда Зору было всего пять лет. В той битве Амур и Яр стояли плечом к плечу и одержали победу, вот только радости им она так и не принесла, изменив жизни одних навсегда, других завершив вовсе. Зор часто приходил с равнины в предгорья к Яру в надежде отыскать тот ответ, как-то помочь вернуться им всем в родной дом. Он из-за этого сильно переживал, но Яр был упрям и наотрез отказывался возвращаться.
Они давно уже стали добрыми друзьями, еще с тех пор, как Зор был совсем мальцом, с момента смерти его отца. Всегда встречали рассвет солнца в полной тишине, проникаясь каждым его мгновением. Это уже стало их добрым личным ритуалом. После восхода, Яр разводил небольшой костерок и готовил вкуснейший отвар из сушеных побегов вереска, всегда припасенных на этот случай и горной еловки – красивого белоснежного цветка, придающего напитку особый тончайший аромат мёда.
– Говори уж, вижу, не терпится, – нарушил тишину Яр, видя, как его гость неспокойно вздыхает время от времени.
– Сон мне снился накануне, – наконец произнес Зор, ожидавший разрешения начать свой, как ему казалось важный рассказ, но не решался нарушить тишину рассвета.
– Хм… – Яр нахмурил брови, – Былое иль грядущее? Или может разум сыграл с тобой в прятки? Гарийцам сны не снятся. Мне снятся все чаще, но я утратил искру, поэтому смирился. Ты же чист. В прошлую луну был сон, и снова? Что гложет тебя, чем разум забиваешь? – недовольно буркнул Яр, исподлобья глядя на парня.