— В кольцо?! Ну, удачи вам! — вновь рассмеялся я, упиваясь кровожадными криками публики, а в мою кровь уже стали поступать просто запредельные порции адреналина, но я уже заприметил новую жертву — мечника, который всего на несколько шагов отбился от этой жалкой стаи могильных шакалов.
Улыбка снова отобразилась на лице, «поток» был готов, а воображаемая рука вновь опустилась на субстанцию, и я опять превратился в молниеносный алый силуэт.
— Второй мертвец готов…
Мечник скончался мгновенно, не издав никакого звука. Еще в полете, покров духа врага не выдержал такого давления, и тот оказался насажен на джад, как курица на вертел. Даже кулак и рукоять вошли тому в грудь с громким хрустом. Через миг боевой кинжал вонзился в металлический каркас стены арены, пробив её насквозь, пару мгновений я любовался делом рук своих, а после также рывком вытащил из тела окровавленную руку и само орудие убийства, и мёртвое тело медленно сползло вниз по стене.
— МАТЕРЬ БОЖЬЯ! Очередная мгновенная смерть! — верещал в экстазе диктор охрипшим голосом, пытаясь перебить беснующуюся толпу.
— Теперь умрут сразу двое! Потому как вы скот, который вошел в вольер на убой! — изрёк я, ощерив зубы в кровожадном оскале, возвращая заляпанные ошметками плоти джады в ножны, а окровавленные руки легли на пояс, где, чуть ли не трепеща от напряжения, своей очереди ждали иглы.
Попробуем новый фокус.
Прикрыв веки, представил, как в воображаемой руке сформировались иглы, и как я окунаю их на треть в сферу, хотя нет! Лучше полностью…
— В круг! Я сказал, берите его в круг! — закричал истошно катанщик. — В КРУГ, СУК…
Но уже в следующий миг он, как и второй мечник захлебывались в собственной крови, выпустив из рук оружие.
Трепещи Ракуима! Да это же невероятно! Правда, такие броски не хило так потребляют дух, высосали почти восьмую часть из сферы. Ну и плевать!
Лишь теперь по изменившимся лицам, те стали понимать, кто здесь охотник, а кто жертва.
— Я СДА… — заверещал вдруг испуганно кистеньщик, что находился рядом с катанщиком. Но я сделал очередной стремительный рывок вкупе с «потоком», оттеснив его чуть дальше от соратников, и моя рука мёртвой хваткой легла тому на глотку, а вторая, в которой уже находился джад, насквозь пробила его запястья, и удерживаемое оружие выпало из ладоней.
— Тише, не надо так кричать, отребье, — успокоил я ласково его, глядя в глаза наполненные ужасом, и как мне показалось в его зрачках, отобразился прошлый я, даже реанорские черти вернулись. Но в ответ раздавались лишь хрипы боли, а крик экстаза толпы сводил на нет все его стоны, которые пытались вырваться из закрытого ладонью рта. — Мы ведь только начали…
Правда, уже через секунду джад медленно и верно вошел тому под подбородок, и острие оружия вышло лишь в лобной части головы кистеньщика, превратив его лицо в жуткое месиво из плоти и костей черепа.
И на меня вновь попала солидная порция крови.
— Вашу мать! Вы издеваетесь? — ругнулся раздраженно я, отбрасывая от себя мёртвое тело. — Точно новый набор одежды придётся покупать!
— ЧТО ТВОРИТСЯ НА АРЕНЕ!!! Это не бой! Это бойня!!! — уже визгливо причитал ведущий.
— Кстати, вам повезло, отребье! У меня плохое настроение! — рассмеялся радостно я, делая несколько шагов к троице оставшихся воинов, которых, наконец, проняло и те стали сдавать заднюю. — Ведь мне сегодня сказали, что я до безумия враждебен! Но эта игра мне уже наскучила! Пора с ней кончать! Только не вздумайте сдаваться, — предупредил я их. — У вас был шанс…
Рука вновь легла на субстанцию, но теперь пришла пора «лезвий» и «потока».
Я уже видел, что противники неспособны сражаться, их боевой дух был сломлен увиденной жестокостью.
— Я сдаю…
— Сда…
— Я проиг…
Свои фразы они так и не смогли договорить до конца, те просто застряли на выходе окоченевшего горла. Джады запорхали с неуловимой скоростью и через несколько секунд град «лезвий» вкупе с «потоком» превратил их тела в кровавое решето и кашу из плоти, костей и кожи. А так как я оказался прямо в середине этой троицы, то с ног до головы был залит кровью.
— Аре кате ла тийз нор ам эс фэр… безымянное отребье… вы сами повинны в такой судьбе… — вырвалось сухо у меня.
Лишь через миг я понял, что зал молчал и с неверящим шоком взирал на меня. Но стоило над головой поднять руку с окровавленным джадом в ней, как взрыв огненного Армагеддона произошел вновь.
— ЭТО НЕЧТО! ЭТО НЕЧТО! ЭТО НЕЧТО! КТО ПУСТИЛ ЗВЕРЯ НА АРЕНАРИЙ?! КТО?! — ревел охрипшим голосом диктор. — Поприветствуйте андабата в двух категориях. Первого в истории!