Настроение, как и самочувствие, во многом благодаря моей умопомрачительной регацце и нашим постельным развлечениям ночью, было попросту превосходным. А сам я был одухотворён, потому как если честно, за все эти дни моя реанорская сущность заскучала, но я надеюсь в скором времени это исправить.
А через полчаса наша команда безумных отморозков на огромном внедорожнике, разумеется, с Вадимом за рулём, как и планировали, засветло покинула Царицын по основной трассе.
— Ванек, сколько нам до Элисты мчаааать? — зевая, спросил с улыбкой Лёня у нашего негласного картографа и ходячего бестиария по пятнам и стигмам.
— Чуть больше шести сотен вёрст. В километры перевести? — отозвался весело Лисин, ведь изо всей четверки этот парень был самым начитанным.
— Не надо, — вклинился тотчас в разговор Ярик. — А то нудить и бубнить будешь всю дорогу.
Хм, а ведь это идея. У каждого должна быть своя роль. Их я хотел распределить на месте, но пока едем, сделаю это здесь и прямо сейчас.
— Ярик, отныне ты наш добытчик. Всё что найдем, снимем, срежем, вырежем, отнимем в пораженной области из её тварей и всяких идиотов на твоей совести. В схватку лезешь только по моему приказу.
— Принял! — деловито отозвался Михайлюк.
— Ваня, отныне ты наш бестиарий на ножках и картограф. В бой вступаешь лишь по моей команде. Твоя задача прямо сейчас, пока телефоны и паутина еще работает, как можно больше узнать о пятне и чудовищах.
— Так я уже, — с довольством сообщил белокурый парень, стуча пальцем по виску. — Меня с детства пятна, стигмы и изгои привлекали. Насчет карты, необходимо будет переговорить с местными в полисе, но я быстро всё сделаю. По крайней мере, карту внешнего сектора раздобуду точно.
— Молодец, — похвалил я ветерана.
— А мы тогда кем будем? — скосил на меня заинтересованный взгляд Соловьев.
— Ты и Лёня ударная группа, я буду на острие атаки. Делаем всё по моей команде. Уяснили? Без самодеятельности. Общаемся жестами и лишь изредка словами. Импровизировать буду только я. Будете слушать меня, не только наберетесь опыта и выживите, но и поднимем деньжат.
— Как скажешь, Зеантар, — согласно и в унисон откликнулись Вадим и Костров.
— Пока можете дрыхнуть, чувствую в скором времени отдыхать мы будем мало, — кровожадно ухмыльнулся я ветеранам.
Трепещи Ракуима! Я еще не попал в пятно, а реанорская кровь уже кипит и бурлит от предвкушения. Давно я подобным не занимался, очень давно, к тому же в составе своей собственной группы.
— Давай дальше, Вань, — попросил я парня, запоминая очередное существо с внешнего сектора пятна. — Пархатые есть?
Бездна! Не зря я взял их с собой, ой не зря.
— Чаще всего по внешке попадаются бесы и аспиды, реже сирины, — сразу ответил тот. — У бесов ценятся глаза, из-за них они могут часто становиться невидимыми, но лишь с красным зрачком. Аспиды чем-то напоминают помесь орла и змеи. Ценятся клюв, когти и частично перья, но лишь с матовым отливом. Сирины напоминают маленьких оперившихся уродцев, но голову заморочат до смерти. Этих убивать лучше сразу и без раздумий. Самый ценный ингредиент язык.
— Наземные, но посерьёзней? — не унимался я.
— Вурдалаки, оборотни, охотники, курильщики, — мгновенно отозвался ходячий бестиарий. — На внешнем встречаются редко, очень часто попадаются на среднем секторе. Первые — поднятые из могил мертвецы, но кровь обожают безумно. Оборотни и охотники — это проклятые и измененные. Курильщики — состоят полностью из пара, дыма и песка. Поговаривают, в прошлом все они были людьми, что не успели покинуть территорию пятна.
— А самые серьезные? — вдруг вклинился в разговор отоспавшийся Лёня.
— Если каким-то образом встретимся с ними, то нам крышка придет почти сразу, — усмехнулся невесело Лисин. — На внутреннем секторе, по всё тем же слухам главенствует много кто. Чаще всего, это василиски, грифоны, личи и некроманты со своей собственной ратью, огненные саламандры. Но самые опасные это химеры, мантикоры, гидры, церберы и тифоны. Алхимиками и артефакторами ценится абсолютно всё, что можно снять с их туш. От кожи и крови и до самых костей.