Молодец, Вадим, мыслит здраво, прямо как я, но вот уходить пока нельзя.
— Не переживай, Ванюша, моё чутье догадывается, где филактерий, — усмехнулся я и, вытащив руку из тёмной листвы, указал в сторону полуразрушенной церквушки. — Он внутри. А при помощи этих идиотов смертников мы сможем не только прикончить лича, но и успешно свалить. Необходимо будет лишь прихватить доказательство гибели этой гнилой твари. Его черепушки или разрушенного филактерия будет более чем достаточно.
Ну и я для себя прихвачу кое-что попутно.
— Погоди-погоди, командир! Ты хочешь схлестнуться со всей этой ордой и этой тварью? — неверяще вопросил Лёня. — Они ведь нас прикончат.
— Не ной! — осёк того мгновенно Вадим, хотя решимости в его голосе не сказать, что было много. — Зеантар, ты уверен?
— Знаете, что вам не поведает ни один из изгоев? — улыбнулся я, глядя на окопавшихся в опавшей листве ветеранов.
— И что же? — с интересом вопросил Иван.
— Тайные и слабые места этих тварей. Они ведь не будут задарма разбрасываться такими знаниями, — сознался я им с кривой ухмылкой. — Да и слабое место лича, это его орда. После уничтожения филактерия, сила смерти в округе становится бесконтрольной и они на некоторое время впадают в неистовство и нападают друг на друга. У нас будет время не только добить ослабленную тварь, но еще и собрать доказательства его смерти и успешно свалить, а эти смертники нам помогут его отвлечь, необходимо только подобрать нужный момент. И надеюсь, он настанет. Если всё удачно сложится, то вам даже не придется вступать в битву, я сам всем займусь.
— А откуда ты тогда это знаешь? — задал логичный вопрос наш бестиарий на ножках.
— Спасибо Хельге, — соврал я, не моргнув и глазом. — Не у одних мужчин развязывается язык после секса.
Фон Тек, прости меня. Ты, конечно, в постели еще тот огонёк и в целом просто чудо, но так нужно для дела. Без обид.
— Зеантар, и как тебя только земля носит с такими шарами? Давно должен был пробить земную кору, — рассмеялся тихо Лёня, шурша листвой. — Но я тоже так хочу.
— Уверен, что справишься? — поинтересовался у меня Вадим, не обращая внимания на Кострова и его тихий смех. — Ты не думай, мы не бздим. У нас команда, а ты командир. И в пятне мы всё делаем вместе.
— Всё в порядке, — подмигнул я приободрившимся ветеранам, ведь коротенькая речь Вадима подействовала на всех них. — Если понадобится ваша помощь, я об этом скажу, но если всё сложится идеально, справлюсь сам. Нам нужно будет лишь очень быстро валить отсюда. Нет надобности рисковать всем. Так что глядите в оба.
Почти сразу после моих слов четверка парней согласно кивнула. Шуршание листвы под шипастым кустарником прекратилось и пять пар глаз устремили свои взоры на происходящее у окраин погоста.
Битва там была в самом разгаре, но такими темпами через пару минут, а то и меньше, всё подойдет к своему закату. Ведь несколько мгновений назад, парочка поднятых волколаков разорвали на части еще одного воителя, и по итогу от всей группы осталось всего двое. Молодой парень духовник со вторым спектром силы и светловолосая дамочка лет тридцати-тридцати пяти, причем не ниже ранга ратай.
Я лишь искоса наблюдал за бойней, потому как более меня интересовал сам лич, но эта груда проклятых костей так и не сдвинулся с места и за всем происходящим наблюдал своими глазищами-угольками из тёмного проёма церкви.
Трепещи Ракуима! Если так всё и продолжится, то плакали мои шансы получить корень смерти. Вы изгои или куски дерьма, мать вашу?! Сделайте хоть что-то стоящее перед своей жалкой кончиной, чтобы выманить этого ублюдка из церкви!
А далее произошло сразу несколько событий, которые даже меня повергли в небольшой ступор. А первым это заметил Михайлюк.
— Пресвятая матерь божья! — обалдело и чуть хрипло прошипел Ярик, отчего листва зашуршала громче прежнего, и тот сразу же болезненно ойкнул, потому как получил увесистую оплеуху от Соловьёва. — Глядите! Он ведь уникум! Я их вживую даже не видел ни разу!
— Твооооою маааать. Реально уникум… — прошептал изумлённо Костров, приподнимая голову выше. — Это по любому кто-то из боярского рода.
Уникум?!
Мгновенно оторвав взгляд от лича, я удивленно и с интересом выпучил глаза на того самого молодого парня. В момент, когда один из василисков вцепился в бедро дамочке воительнице, отчего та заорала от боли, словно резанная. Стоит упомянуть, что эти чудовища еще и ядовитые. Парень-изгой истошно и яростно зарычал подобно ей, вот только не от боли, а от злобы. В следующий миг из его тела хлынула волна морозного воздуха и ближайшие к нему порождения пятна превратились в ледяные статуи и, метнув еще парочку льдистых сосулек в подступающих тварей, тот ринулся на помощь подруге. Но несмотря ни на что мертвые полчища так и продолжали наступать, а уникум их теперь истреблял не только клинком, но и магией. Вот только бросалось в глаза, что он еще совсем неопытен, будто пробудился совсем недавно.