— Запомни, Осокин, — громко провозгласил я, указывая на того окровавленным орудием и с каждым моим словом тот багровел всё сильнее, а купол уже почти исчез. — От вашего рода мне ничего не нужно! Я мирно просил не лезть ко мне! По этой самой причине его смерть, — и перевел джад на труп Андрея. — На твоей совести. Знай это!
Я лишь успел сделать пару шагов от тела по направлению к выходу с арены, как вдруг до меня донесся обезумевший от горя истеричный и надрывный голос Елены Осокиной, которую удерживали другие жены князя, и возглас её был подобен грому над головой:
— ТЫ ТВАРЬ! И КОГДА-НИБУДЬ ТЫ СДОХНЕШЬ! БОГОМ КЛЯНУСЬ! ТЫ СДОХНЕШЬ, ЛАЗАРЕВ!..
Все Осокины были в полнейшей ненависти по отношению ко мне, правда, улыбалась только одна женщина среди них. Остальные же зрители излучали только изумление её поведением.
— Победитель в данной дуэли — Лазарев Захар! Честь рода Решетниковых восстановлена! — громко провозгласил Трубецкой с понимающей улыбкой, перебивая вопли княгини, а у самого входа маячила его племянница с такой же улыбкой.
Но в следующее мгновение реанорские чувства заподозрили что-то неладное, и я уже было хотел оглядеться по сторонам, как внезапно до меня вновь донесся крик Алины, а сама боярышня внезапно оказалась подле меня и заслонила своим телом:
— ЗАХАР, БЕРЕГИСЬ!
В последний миг краем глаза успел заметить, как Алексей и Прасковья рванули тоже ко мне, отстав от Алины всего на пяток шагов, а затем нечто странное блеснуло во мраке ночи, и устремилось в мою сторону. Лишь на инстинктах я успел схватить и отстранить девушку в бок, а через долю вдоха холодный и непроницаемый омут тьма полностью поглотила меня без остатка.
Конец третьего тома