Не оборачиваясь на Кострова, я прекрасно знал, что тот не сводил с меня взора до того самого момента, пока я не скрылся на третьем этаже. К тому же забавляло и умиляло поведение Ветроградовой. Хунхуза следовала за мной неуловимой тенью по пятам и стоило мне зайти внутрь комнаты и начать сбрасывать с себя доспехи и оружие, как следом проскользнул и её хрупкий силуэт, который тотчас припал на одно колено.
‒ Докладывай, ‒ глядя в единственное окно в номере оборонил расслаблено я, продолжая сбрасывать экипировку.
‒ С вашими женами всё в порядке, господин, ‒ начала целительница свой отчет. ‒ Алина Юрьевна чувствует себя хорошо. Треволнения в столице начинают утихать. Знать присмирела. Третий тайный отдел и ваш тесть взял ситуацию под контроль. В Москве остались лишь несколько наших агентов. Остальные выведены. В Царицыне тоже тихо. Обучение новобранцев продолжается в штатном режиме. Герман и Бетал занима…
Но мне в следующий миг пришлось жестом руки прервать девушку на полуслове, потому как в этот самый момент, кто-то с невероятной скоростью приблизился к дверям номера.
‒ Входи.
Тень Германа прошмыгнула внутрь подобно своей соратнице и склонившись, тот вдруг взволновано выдохнул:
‒ Мы нашли их господин. Тех, о ком вы говорили. С минуты на минуту пришел отчет, и я отправился сразу же сюда. Только… только есть проблема…
Во имя Угорских бесчинств! Я знал, что теневики мне пригодятся.
‒ Что удалось узнать?
‒ Пара людей, с которыми вы сражались. Они прибыли в главный форпост Ин-Дар, господин. Существует большая вероятность того, что они в сговоре с британцами. Мне доложили, что их принял сам начальник форпоста.
Дерите меня в уши и глаза все феи Зеленвальда! А вот это полнейшая дрянь! Еще одной войны мне здесь не хватало. Но Хааона умна, она вряд ли на такое пойдет. Зная её, я уверен, что она будет действовать иначе. Дочь той истеричной суки не захочет повторения Мерраввина.
‒ Следить и докладывать о каждом их шаге, ‒ приказал задумчиво я, а после поднял заинтересованный взор на Киру. ‒ Ростислав у…
‒ Всё так, господин, ‒ равнодушно кивнула хунхуза. ‒ Он у госпожи Морозовой.
Пришло время, не так ли? Прошлую войну в одиночку я проиграл и боюсь, без нужной помощи могу проиграть и эту…
Глава 4. Признание Жнеца, подготовка к бедам и странница...
Смежная стигма Романовых.
Форпост правящей династии.
Постоялый двор «Верфь».
Поздняя ночь по земному времяисчислению…
Стук по дереву получился тихим. Очень тихим и совсем немного гулким. Словно гудение настенных часов, которое беспощадно отсрочивает спокойные минуты. Правда, не сказать, что этого времени было хоть какое-то приличное количество. Сплошь галоп и скачка.
Реанорский слух уловил негодующее сопение и стенания Романова. Тот видимо пытался всеми силами не разбудить Морозову, перелезая через тело девушки, но сделать должным образом у него это не получилось, потому как её заспанный голос я всё равно услышал, а пару секунд спустя в дверном проёме замаячила сонная физиономия цесаревича с не менее сонными и недовольными глазами.
Но нужно отдать юноше должное, как и подобает аристократу-изгою, тот даже успел накинуть на себя штаны с рубахой и не стал светить трусами.
‒ Захар? Ты совсем офонарел? ‒ прошипел с кислецой в голосе парень, невольно зевнув. ‒ Время видел? Нам через несколько часов нужно выдвигаться, чтобы группу Рахимова менять. Тебе чего вообще?
‒ Простите за вторжение, ваше высочество, ‒ спокойно изрёк я. ‒ Но имеется важный разговор и боюсь, что до завтра он не потерпит. Не выслушаете меня?
‒ Прямо сейчас? ‒ приподнимая одну бровь, спросил цесаревич, параллельно с этим косясь вправо и протяжно выдыхая. ‒ Хотя ладно, черт с тобой. Заходи!
‒ Предлагаю проследовать в мою комнату. Пусть Анастасия Егоровна отдыхает. Не будем мешать ей нашими пересудами.
‒ Иди… ‒ раздался из чрева комнаты сонный шепот Морозовой. ‒ А то я уже устала от тебя…
‒ Тск! Женщины! ‒ с наигранным недовольством и цоканьем отозвался цесаревич, скорчив вселенскую гримасу негодования и в очередной раз невольно зевнув, со всем трепетом прикрыл за собой дверь. ‒ Пойдем, а то мне и самому интересно узнать, чего у тебя там важного на ночь глядя случилось.
‒ Ну и? Колись, давай, ‒ с тяжелым вдохом заговорил Ростислав, вальяжно падая на одно из кресел и запрокидывая ноги на второе, а затем поднял на меня донельзя изучающий взор. ‒ Зная тебя и твой характер разговор будет действительно важным. И касается он далеко не тривиальных вещей. Не так ли?