Он задержался над картой еще на несколько секунд, потом сложил ее и отодвинул. Вещи Алиссы вернулись на место, чемодан — под кровать. Джонни взял большую фотографию и сунул в задний карман красную ручку.
Он уже вышел на крыльцо и закрывал за собой дверь, когда на подъездную дорожку свернул фургон с облупленным капотом и помятым, ржавым правым крылом. Трясясь и дребезжа, машина покатилась по дорожке, и Джонни при виде ее испытал что-то вроде смятения. Он отвернулся, скатал карту и сунул в тот же карман, где уже лежала ручка. Фотография осталась в руке, чтобы не мять ее. Фургон остановился, и за стеклом мелькнуло что-то синее. Стекло опустилось, явив необычайно бледное, опухшее лицо.
— Залазь, — сказал мужчина.
Джонни сошел с крыльца, пересек узкую полоску травы и остановился, не дойдя до края дорожки.
— Что ты здесь делаешь, Стив?
— Дядя Стив.
— Ты мне не дядя.
Дверца скрипнула, из машины вышел мужчина в синем комбинезоне с золотой нашивкой на правом плече и тяжелым черным ремнем на поясе.
— Я — двоюродный брат твоего отца, а это почти дядя. К тому же ты сам с трех лет называл меня дядей Стивом.
— Дядя — это родной человек, семья, а в семье все помогают друг другу. Тебя мы не видели шесть недель, а до того — еще месяц. Где ты был?
Стив зацепился большими пальцами за ремень, отчего жесткий винил скрипнул.
— Твоя мамочка водит теперь компанию с богатенькими ребятами… Хорошо устроилась, жизнь — лафа. — Он махнул рукой. — Бесплатный дом. Работать не надо. Черт, сынок, что такое я могу сделать для нее, чего не сделает, да еще в тысячу раз лучше, ее бойфренд? У него торговый центр, у него кинотеатры. Да у него полгорода в кармане. Зачем ему нужно, чтобы такие, как я, становились у него на дороге?
— Становились на дороге? — недоверчиво повторил Джонни.
— Я не то…
— Да ты его боишься…
— Он подписывает мне чеки. Мне и еще четырем сотням ребят. Если б он твою мать обижал или что-то такое, это одно. Но он же ей помогает, да? Так зачем мне ему мешать? Твой отец меня понял бы.
Джонни отвернулся.
— Ты на смену не опаздываешь?
— Опаздываю. Так что садись давай.
Джонни остался на месте.
— Что ты здесь делаешь, дядя Стив?
— Твоя мать позвонила. Спросила, не могу ли я отвезти тебя в школу. Сказала, что ты автобус пропустил.
— Я в школу не пойду.
— Пойдешь.
— Не пойду.
— Господи, Джонни, почему с тобой так трудно? Почему ты все превращаешь в проблему? Давай садись.
— А почему бы тебе просто не сказать ей, что отвез меня, и дело с концом?
— Обещал отвезти, так что придется. И пока ты в машину не сядешь, я никуда не поеду. А если понадобится, силой заставлю.
— Ты же не коп, Стив. — Голос Джонни сочился презрением. — Ты всего лишь охранник. И заставить меня не можешь.
— Чтоб тебя, — выругался Стив. — Подожди здесь.
Он прошел мимо Джонни, и на ремне у него что-то звякнуло. Форма выглядела как новая, и штанины терлись одна о другую.
— Ты что делаешь?
— Поговорю с твоей мамашей.
— Она спит.
— Значит, разбужу. А ты не вздумай уйти. Я серьезно.
С этими словами он вошел в дом, пропахший пролитой выпивкой и чистящим средством. Дверь захлопнулась. Джонни посмотрел на свой велосипед. Можно, пока дядя Стив не вернулся, сесть и уехать, но сильный человек так не поступает. Он вынул из кармана карту, разгладил ее на груди, перевел дух и вошел в дом — решать проблему.
В доме было тихо и все еще сумрачно. Джонни свернул в короткий коридор и остановился. Дверь в комнату матери была открыта, и перед ней, словно замерев, стоял дядя Стив. Джонни наблюдал за ним целую секунду, но Стив даже не пошевелился и ничего не сказал. Джонни шагнул ближе, и ему открылся узкий угол комнаты. Мать спала, лежа на спине и укрывшись рукой от солнца. Одеяло сползло, и Джонни увидел, что она раздета. Теперь он понял, что случилось.
— Какого черта? Какого черта, Стив?
Дядя виновато дернулся и вскинул руки с растопыренными пальцами.
— Это не то, что ты думаешь.
Джонни не слушал. Сделав пять быстрых шагов, он закрыл дверь. Мать не проснулась. Джонни прислонился спиной к стене и вдруг почувствовал, что в глазах будто полыхнул огонь.
— Ты больной, Стив. Она моя мать. — Он огляделся, словно искал взглядом палку или биту, но ничего такого не обнаружил. — Да что с тобой такое?
Глаза дяди Стива переполнились отчаянием.
— Я только открыл дверь. У меня и в мыслях ничего такого не было… Богом клянусь. Я не такой, не думай. Клянусь тебе.