Ждать пришлось довольно долго, и, наверное, минут пять абсолютно ничего не происходило. Мы просто стояли прямо посреди улицы, держа в руках металлическую болванку, собирая недоуменные взгляды редких прохожих. И только я хотел снова задать тот же вопрос, как пирамидка мелко задрожала, и спустя мгновение мир вокруг потемнел.
Да это же портал!
Знакомое ощущение от перемещения сквозь ткань пространства меня немного удивило, потому что я не ожидал встретить подобного рода конструкты в этом мире. Даже кривой и косой портал требует от создателя довольно серьезного навыка построения плетений, а с учетом того, что мы перед активацией почти пять минут стояли, ничего не делая… Нас только чудом не расщепило на атомы. Хотя интуиция опять молчала, а значит никакой угрозы во время перемещения не было.
— Может немного подташнивать, это нормально, — отвлёк меня от размышлений тихий голос Аарона, после чего я вернулся к реальности и первым делом огляделся, пытаясь понять, куда нас занесло.
Мы стояли посреди полутемного, просторного зала, на бетонной плите, исписанной странными узорами. Одинокий прожектор на потолке подсвечивал путь до двери, а двое амбалов с квадратными челюстями у выхода как бы намекали, что надолго задерживаться здесь не стоит. За спиной обнаружился ещё один человек — сухонький старик в абсолютно белой одежде, сидящий с закрытыми глазами и что-то шепчущий себе под нос.
— Если чувствуешь себя нормально, то можем идти, — снова полушёпотом обратился ко мне Аарон. — Не стоит мешать портальщику — у него и так сейчас навалом работы.
Понятно. Значит переместились мы не за счет артефакта-пирамидки, как подумал я изначально, а благодаря вот этому странному кадру, который, судя по всему, пользуется тут авторитетом. Голос Аарона был не просто тихим — в нём сквозило глубокое уважение перед стариком, а может быть даже и легкий трепет. Не удивлюсь, если таких узконаправленных одаренных в империи можно пересчитать по пальцам одной руки — всё-таки одинаковые аспекты встречаются не так часто. А сомнений в том, что здесь снова были замешены именно они, у меня не было.
Пройдя мимо амбалов, смеривших нас равнодушными взглядами, блондин уверенно повел меня сквозь хитросплетения коридоров.
— Куда мы идем? — уточнил я, едва поспевая за чуть ли не бегущим мужчиной.
— В малый зал совещаний, — бросил Аарон через плечо. — Большинство уже собралось, и ожидают только трех человек, включая вас.
А вот это была уже серьезная подстава, так что я сразу прибавил шагу, даже начиная немного перегонять своего провожатого. По себе знаю, что заставлять ждать людей такого уровня — плохая затея, а с учетом моей репутации… Что-то мне подсказывает, что словесных ударов за сегодня я как следует нахватаюсь, даже если тихо засяду в уголке и постараюсь особо не отсвечивать.
Наконец, блондин остановился перед большими двустворными дверьми и аккуратно приоткрыл одну из них, жестом показывая пройти внутрь. Что я, собственно, и сделал, не став оттягивать неизбежное.
Несмотря на то, что зал совещаний назывался малым, размерами к этому прилагательному он не подходил совершенно. Это была большая круглая комната с таким же большим круглым столом в центре, за которым навскидку сидело человек так тридцать. Аристократы, преимущественно с хмурыми лицами, почти в полной тишине пытались найти чем занять себя во время томительного ожидания. И естественно, стоило новому человеку появится в помещении, как все взгляды переместились на него. А точнее, на меня.
Сразу заметил несколько знакомых лиц. Первым мне на глаза попалась Мария Эдельвайс, которую я не видел, наверное, с приема, где император осчастливил меня Северным. Женщина тоже поймала мой взгляд и вопросительно изогнула бровь, на что я тут же смущенно улыбнулся и отвел глаза, напоследок мазнув взглядом по немаленькой груди Марии. Почему бы молодому парню случайно не засмотреться на красивую девушку? Разве есть в этом что-то плохое?
Следующим в моем поле зрения оказался Всеволод Кармидов, от которого я позорно сбежал в объединении алхимиков. Но на нем я задерживать взгляд не стал, чтобы не попасть в такое же неловкое положение, как с Эдельвайс, и проскользил мимо, через мгновение наткнувшись на самый настоящий луч уничтожения.
Глава Великого рода Романовых смотрел на меня пылающими глазами, нисколько не стесняясь показывать свои эмоции. Видимо, папаша до сих пор ярко помнил те события в академии, когда имидж его сына довольно сильно подкосился, и желание наказать виновника никуда не пропало. Эх, как же «чудесно» вспоминать, что у тебя до сих пор имеются серьезные враги…