К трем часам Лобов опять был в Коллегии. Тихон с нетерпением ждал, что он скажет, не из-за пустяка ли вызвал чекиста.
– Грибов пропал!
– Когда?!
– Соседка виделась с ним пятого вечером, а шестого утром, божится, Грибова уже не было. Она заходила к его жене, а та дома одна сидит, и глаза от слез красные. Племянник, правильно, приехал к ним четвертого.
– Значит, не врет.
– В мелочи сознался, а главное утаил: он исчез из дома вместе с Грибовым и появился в Вилине только после мятежа. Со слов соседки, Грибов – из бывших офицеров.
– А что жена говорит – где он?
– Соседке сказала – в командировку уехал.
– Проверить надо бы…
– Уже проверил – из конторы, где Грибов работает, его никуда не посылали.
– Может, погиб в мятеж?
– Или удрал. Вероятно, и Перов прибыл не дядю навестить. Да и вообще – родственники ли они? До июля соседка ни о каком племяннике не слыхала, а тут вдруг объявился. Документы у него смотрел, нормальные?
– Не придерешься.
– И неудивительно – из городского банка пропало полтысячи незаполненных паспортов. Ну как, будем разоблачать Перова?
– Представления не имею…
Чекист изложил свой план, к четырем часам пристроился за столиком, за которым писали заявления посетители.
Перов пришел точно в назначенное время. На вид ему было лет тридцать. Одет в клетчатое потрепанное пальто, острижен под бобрик, черная кепка – в левой руке. Держался не заискивающе, с достоинством. Но, как приметил Тихон, на Лобова в углу посмотрел подозрительно и сразу отвел взгляд.
Тихон оторвался от разложенных на столе бумаг.
– Вчера я оставил у вас заявление, – напомнил учитель, неестественно прямо присев на стул – спина как деревянная.
– Перов Матвей Сергеевич? – заглянул Тихон в список.
– Он самый, – сказал учитель; будто спохватившись, сменил позу – закинул ногу на ногу.
– Я рассмотрел ваше заявление. Прежде чем выдать пропуск – несколько вопросов.
– С готовностью, что в моих силах.
– Где сейчас ваш дядя – Грибов Игорь Степанович?
– Супруга его, Тамара Александровна, сказала, что по делам службы он еще третьего июля выехал в Вологду… Не повезло мне с этой поездкой – с Игорем Степановичем не встретился, в городе настоящая война. Теперь проблема до Москвы добраться, – удрученно вздохнул учитель.
– Не волнуйтесь. Если в мятеже не участвовали, пропуск вам выдадим.
– Помилуйте, – приложил кепку к груди Перов. – Я же вчера говорил – все эти ужасные дни просидел в доме у дяди, боясь нос показать на улицу.
– Неясно только, как вы умудрились разминуться с дядей, если соседка видела его пятого июля.
– Она обозналась, уверяю вас!
– Обозналась?! – резко произнес за спиной учителя Лобов. – И здоровалась не с Грибовым, а с его призраком? И этот призрак ей полфунта соли одолжил? Путаете что-то. Уверяете – не встречались с дядей, а если верить соседке – с ним под одной крышей ночевали.
Перов всем телом повернулся к Лобову.
– Я не понимаю… Простите… Вы – кто?
– Сотрудник Губернской Чрезвычайной Комиссии. Слышали о такой?
Учитель не ответил, опять обратился к Тихону:
– Соседка могла ошибиться. Вероятно, она разговаривала с Игорем Степановичем раньше, до командировки.
– Мы навели справки – ни в какую командировку Грибова не посылали.
– Значит, Тамара Александровна обманула меня? – изобразил удивление Перов.
– Зачем же ей обманывать родственника? – опять заговорил Лобов. – Скорее всего – вы нас обманываете.
– Даю честное благородное слово… – начал было Перов.
– А может, слово офицера? – перебил его чекист.
И тут случилось то, чего не предполагал даже Лобов, – Перов бросился к двери. И сразу же отпрянул назад – на пороге встали двое рабочих из оперативного отряда.
– Нервишки шалят? – насмешливо бросил Лобов.
«Учитель» понуро вернулся на свое место.
– Извините, нервы и правда ни к черту. Этот мятеж, это исчезновение Игоря Степановича… Да, я виделся с ним, признаюсь… Мы с Тамарой Александровной пытались отговорить его от участия в этом бессмысленном восстании. Он и меня убеждал присоединиться к мятежникам, но я человек сугубо штатский, политикой не занимаюсь. Категорически отказался, поверьте…
– Вы арестованы, господин офицер! – неожиданно кончил допрос Лобов. – Подумайте, стоит ли дальше выкручиваться…
Перова обыскали. В кожаном бумажнике лежали деньги, паспорт, фотография молодой красивой женщины в белом платье. Больше Тихон ничего не нашел, передал бумажник Лобову.