- Всем сидеть, - спокойно сказала техножрица, качнув пистолетом вверх-вниз, - если вам еще нужен ваш начальник и ваша берлога.
- Быстро все сели! – заскрипело из вокс-динамика главного еретеха.
Еретехи медленно опустили руки с оружием и сели на места.
- Отлично, - она улыбнулась, - я буду с вами работать. Но вы – да, все вы – свернете свои притязания к Андроидасу и к моему пистолету. Сервитор мой и только мой. А как я управляюсь с ксенотехом – не ваше дело. Поняли?
Еретехи синхронно закивали. Велма порадовалась своей предусмотрительности и заранее установленному модулю, ускоряющему реакцию. Как видно, быстрая реакция и ловкость рук оказались нужны не только чтобы детали с большей скоростью перекладывать.
- А теперь давайте позовем врача нашему пострадавшему коллеге, а потом нормально друг другу представимся, - Велма убрала пистолет в складку мантии и улыбнулась.
- Вот это я понимаю, - восхищенно произнес чей-то вокс-синтезатор с дальнего края стола, - будущий еретех. Сервитор Олди, ксенопистолет – я бы тоже не отдал. Твоя безжалостность внушает уважение, девочка. Меня зовут Галлан, будем дружить.
Маленький и приземистый Галлан шустро пробрался к ней из-за спин коллег. Он тоже состоял из разномастной аугментики, но не имел устрашающего количества серворук. Обойдя Велму и Андроидаса, он с уважением присвистнул.
- Бог-Машина был добр к нам, и послал вас сюда, - заключил он, - нам нужен специалист по ксенотеху. Слушайте все! Я беру девчонку под свою личную опеку. Будет помогать мне. Хотите возразить?
Не возразил даже Игнациус. Судя по тому, как держался с остальными коллегами по цеху Галлан, он был здесь вторым человеком после главного еретеха.
Того, кто явился к пострадавшим из апотекариона, Велма сначала приняла за местного мастера пыток и допросов.
- Это Кассиил, наш единственный апотекарий, - объяснил Галлан, - он не очень эмпатичен, но свое дело знает хорошо.
Кассиил был космодесантником неопределенного возраста, обладателем короткой шапки соломенных волос и глаз настолько бледно-серых, что они казались бесцветными. Он носил бывший некогда белым, а ныне покрытый пятнами от не отстиравшейся крови табард поверх повидавшей всякое белой брони, на левой перчатке которой висел устрашающего вида нартециум. Облезлые остатки крылатого меча на наплечнике намекали на то, что он – дезертир из ордена Темных Ангелов.
- Что с ним произошло? – довольно прохладным тоном поинтересовался апотекарий.
- Его сервитор бросил, - ответил кто-то из магосов, - он пролетел несколько метров и врезался в шкаф с инструментом.
- А я вам говорил, что реактивные ранцы – это благо, - он с мрачной иронией поднял белую бровь, - даже для таких как вы все.
- Не обращай внимания, он всем хамит, - тихо сказал Велме Галлан.
В движениях Кассиила, в выражении его лица, во взгляде сквозило плохо скрываемое презрение к менее крепким шестеренкам и раздражение от того, что с ними приходится возиться.
- Вы что, сами не можете прикрутить вашему коллеге другую руку? – недовольно спросил он, - Все за вас я делать должен? Мне что, заняться нечем?
- Досточтимый брат Кассиил, - нарочито вежливо начал Игнациус, - у одного нашего коллеги явно есть переломы. Другой получил ожоги расплавленным металлом. Это Ваше поле деятельности…
- Брат Кассиил, здесь имел место несчастный случай, - поддержал Галлан, - поэтому прошу Вас отнестись к этому как к крайней необходимости.
«Несчастный случай – вот как это здесь называется», - подумала Велма, наблюдая, как пара больничных сервиторов укладывают уже бессознательного пострадавшего на грави-носилки.
…
Ксарту поселили в небольшую комнатку почти дверь в дверь с покоями Тазара. Там было тесно, но зато присутствовал свой отдельный душ с холодной водой и химический туалет. Близкое соседство командирских апартаментов было скорее плюсом, чем минусом: в случае чего до покоев господина бежать было недалеко. Беспощадный был то ли большим утилитаристом, то ли большим лентяем. Спальня, рабочий кабинет, общага с личными рабами – все находилось здесь и через стенку друг от друга.
Работа Ксарты оказалась простой, но непривычной. Кроме того, что ей пришлось выполнять функции навигатора, она должна была руководить смертным экипажем, командовать бригадой астропатов и управлять кораблем. Все одновременно получалось плохо, и Тазар быстро смирился с тем, что придется восстановить в должности Боргофа. Последний принял эту новость с внешней скромностью, но в глубине души возблагодарил всех Темных Богов за появление Ксарты и смерть ненавистной Крессии. Тазар отдал команду не погружаться в варп, пока его течения не успокоятся, и о навигаторстве можно было на время забыть.
Кроме ведения «Фауста» сквозь варп, Ксарта должна была организовывать дела своего временного хозяина. Казалось бы, какие серьезные дела могут быть у пирата? Еще и какие! Тазар никому не доверял, по этой причине все дела банды решал сам, был постоянно занят, ел раз в день и почти не спал. Он заставлял своих солдат тренироваться в пустых ангарах, поддерживал дисциплину и самостоятельно вел учет награбленного и его использования. И конечно, постоянно ссорился и ругался с Мэдлором, который, в свою очередь, все время что-то от командира хотел. Ксарта должна была подгонять командирских рабов и следить, чтобы они выполняли всю работу хорошо. И периодически отвлекать на себя колдуна, когда тот был особенно настойчив, а у Тазара не было времени и настроения лично с ним препираться.
Денщики, сервы, трейлы или просто черви – как личных рабов ни называй, быть рабами они не перестанут. Их у Беспощадного было с десяток, и они занимались только бытом своего господина: готовили, стирали, убирали. Старшим и самым ответственным среди них был Элвин, он же Эл – рослый бритоголовый здоровяк на вид примерно сорока стандартных лет, куда более крепкий и мускулистый, чем обычный человек, но при этом меньший, чем космодесантник. Вскопав его память, Ксарта выяснила, что он был кандидатом в Астартес вместе с заместителем капитана Гриффа – Тарном, но не прошел все испытания. Тазар не захотел от него избавляться: ему все равно нужен был кто-то достаточно сильный и здоровый для того, чтобы помочь снять и надеть броню. Элвин годился для этого как нельзя лучше: большой и мощный, не очень сообразительный, но послушный и благодарный за то, что ему оставили жизнь.
И в один прекрасный вечер Эл огорошил Ксарту неожиданной новостью:
- Милорд приказал передать, что он хочет видеть Вас сегодня вечером в своей купальне.
Ксарта опешила.
- А… это где?
- Это через стену от его покоев, дверь слева, - невозмутимо ответил Элвин, - приходите в чистой одежде.
Если Тазар хотел с ней просто поговорить с глазу на глаз, почему не сделать этого в кабинете? Туда все равно никто добровольно не зайдет. Вероятно, у него был какой-то свой мотив назначать встречу в ванной.
…
Общая душевая была такой же, как и на других имперских кораблях: разграниченные для видимости хилыми перегородками из тонкого металла кабинки, длинная скамья в торце, покрытый плитами слегка наклонный пол. На половине кабинок отсутствовали двери, и висел тяжелый и влажный холод.
Где-то между перегородками стояли двое космодесантников и усиленно терли себя мочалками: в холодной воде мыло, даже жидкое, упорно не желало нормально мылиться. Один из них, рыжий и синеглазый, выглянул на звук открывшейся двери и, увидев Гвилара, приветственно улыбнулся.
- Заходи, брат, - во рту рыжего мелькнули длинные клыки, - присоединяйся.
- А где остальные? – поинтересовался Гвилар, - Нас же здесь человек шестьдесят…
- Восемьдесят два, если считать за людей колдуна, Кассиила и твою подружку с хвостом, - ответил рыжий, - и не считать смертных рабов. У кого-то своя душевая, а кто-то предпочитает лезть в холодную воду как можно реже.