В первой половине VII в. были написаны «Синонимы» Исидора Севильского «первого энциклопедиста средневековья» — с их призывом познать самого себя, не мириться со злом даже под угрозой смерти. В них прослеживается влияние Боэция. В прозе и метрах Каролингского возрождения звучат боэциевы мотивы. Эрудиты Академии Карла Великого Алкуин, Ремигий, Хинкмар Реймсский комментируют трактат Боэция «О троичности». Это же, но с большей глубиной делает один из величайших умов средневековья — Иоанн Скот Эриугена, почерпнувший немало идей из «Утешения».
В Х в. известный ученый-математик Герберт из Реймса обращается к математическим и логическим трактатам Боэция, тогда же за «последним римлянином» закрепилась слава создателя абака. Появляются комментарии к сочинениям Боэция, составленные Бруно Корвейским. На рубеже X–XI вв. к «Утешению» обратилась немецкая поэтесса Гросвита из Гандергейма. Затем сочинение и метрика «последнего римлянина» стали предметом внимания Германа из Рейхенау.
Дама Философия увлекает за собой не только ученых и школяров, но и поэтов XI–XII вв. Тогда же появился «Роман Философии» Симунда Фрейна и «Утешение Разумом» Петра де Компостелла. Мудрость и Разум, Природа и Любовь, Добродетели и Фортуна с легкой руки Боэция кочуют по страницам рукописей того времени. Под влиянием автора «Утешения» находились и философы того времени Петр Абеляр, Гильом Коншский, Аделярд Батский, Иоанн Солсберийский, Жильбер Порретанский и др. «Последний римлянин» наряду с Аристотелем являлся тогда крупнейшим авторитетом в логике. Образы Боэция затем прочно входят в мир рыцарского романа, куртуазную поэзию, даже изобразительное искусство, особенно в искусство книжной миниатюры.
На рубеже средних веков и Возрождения к Боэцию обращается Данте. Его «Новая жизнь» построена по примеру «Утешения», а в «Пире» насчитывается 17 реминисценций из боэциева произведения. Идеи «Утешения» развиваются и в «Божественной комедии», где Франческа да Римини, рассказывая о своей трагической любви, цитирует стихи Боэция, а сам поэт опирается на его концепцию судьбы и миропорядка и где появление Беатриче, опоэтизированной Мудрости, напоминает явление Философии в «Утешении» Боэция.
Много почерпнули у «последнего римлянина» крупнейшие философы XIII в. Альберт Великий и Фома Аквинский, Роберт Гросстет, Петр Пизанский и Николай Парижский, известный ученый того времени Роджер Бэкон прекрасно знал сочинения Боэция.
В эпоху Возрождения Боэций продолжал оставаться в числе признанных авторитетов, широко читаемых и глубоко чтимых авторов. Среди его поклонников был Петрарка, написавший подражание «Утешению» и развивший боэциеву концепцию Фортуны. Боэций был любимым автором Боккаччо, создателя знаменитого «Декамерона», и Чосера, не только переведшего «Утешение» на английский язык, но и черпавшего из него гуманистические мотивы, высокую оценку человека, тему Фортуны.
Жизненный путь английского гуманиста Томаса Мора в чем-то напоминает трагическую историю Боэция. Та же любовь к научным занятиям, такая же блистательная карьера, а в конце ее — обвинение в государственной измене и казнь. Находясь в Тауэре, Мор написал своеобразное подражание «Утешению», которое, однако, гораздо в большей степени, чем сочинение «последнего римлянина», проникнуто религиозным чувством.
Шекспир, как известно, не получил систематического образования, и трудно сказать, читал ли он Боэция в подлиннике. Хотя, судя по популярности «Утешения» в его время и в тех кругах, с которыми соприкасался великий драматург, вполне допустимо, что он мог быть знаком с этим сочинением Боэция. Целый ряд тем, характерных для традиции Боэция и ставших уже ко времени Шекспира «общими местами», в пьесах драматурга присутствуют: фортуна и любовь, человеческое благородство и его природа, невозможность соединения счастья и порока и др. Слова Гамлета: «Ты человек, который и в страданиях не страждет и с равной благодарностью приемлет гнев и дары судьбы; благословен, чьи кровь и разум так отрадно слиты, что он не дудка в пальцах у Фортуны, на нем играющей»[192], - невольно вызывают в памяти аналогичные высказывания Боэция.
192
Шекспир В. Гамлет / пер. М. Лозинского // Полн. собр. соч.: В 8 т. М., 1960. Т. 6. С. 77. В целом о влиянии Боэция на средневековую и ренессансную литературу см.: Patch В. The Tradition of Boethius. N. Y., 1935.