Ротарь Михаил Владимирович
Последний Робин Гуд Европы
Последний Робин Гуд Европы
By: Michail V. Wheeller
От автора.
Это не документальное расследование, а всего-навсего литературная попытка реконструкции событий, которые на самом деле произошли несколько лет назад в одной из стран на берегу Балтийского моря.
Глава 1.
Андерс Петерсен, как истинный северянин, всегда и во всём был пунктуален: и когда ловил воров, и когда делал предложение младшей дочери соседского молочника.
Сначала он объяснил самой Марте, а потом и её отцу, насколько он перспективный жених: после окончания юридического факультета его назначили инспектором, а всего через год ему светило стать префектом или даже комиссаром, с правом ношения оружия.
Теперь та красавица была матерью его троих детей, но даже после родов она не потеряла прежней прелести и стройности.
Петерсена и на самом деле довольно скоро назначили комиссаром, а всего через два года перевели в столицу.
Его новая должность формально была на ступеньку ниже: теперь ему приходилось расследовать не столько убийства, сколько преступления рангом ниже.
Но всё-таки это была столица, и здесь намного легче сделать карьеру.
'Уголовники', как их презрительно прозвали высомерные коллеги из других подразделений, не очень дружили ни с 'полицией нравов', ни со строго засекреченной 'Службой Охраны Короны'.
Отдел Петерсена специализировался на преступлениях средней тяжести: кражах, мелких стычках среди различных кланов эмигрантов с Ближнего Востока, бытовых ссорах между супругами.
Случались в стране и громкие преступления: ограбления банков с захватом заложников, убийства политиков и крупных бизнесменов, но эти дела проходили по другим ведомствам.
И довольно часто практически раскрытые преступления ему приходилось передавать не в суд, а представителю какой-нибудь другой 'дружественной' организации.
Приходилось Андерсу расследовать и дела об изнасилованиях, хотя такое случалось редко.
Особенно ему запомнился один случай.
Всем известную в его округе 'шалаву' решили поиметь четверо парней, среди бела дня, прямо в городском парке.
Первоначально она была не против оторваться с ними 'на славу', но каждый новый раз её заставляли подмываться холодной водой из фонтана, и лишь один из четверых её пожалел и не стал настаивать на этой неприятной процедуре.
Сразу же после инцидента она побежала в полицию и написала заявление об изнасиловании.
Все доказательства их вины были и 'налицо', и 'на её лице', а про того, четвёртого, она сказала:
- А этому я отдалась добровольно!
Местный судья приговорил троих насильников к небольшим срокам заключения, а самой девице и четвёртому фигуранту этого дела объявил: 'За нарушение общественного порядка, выразившегося в сексуальном контакте в публичном месте, вы обязаны отработать 16 рабочих часов по уборке мусора с улиц и приведения в порядок городского кладбища'.
Ровно через час после оглашения приговора эта парочка, взявшись за руки, пошла в местную ратушу регистрировать свой брак.
Сейчас у них было четверо детей, и более счастливой семьи Андерс в своей жизни никогда и нигде не видел.
* * * * *
Сегодня перед ним сидел импозантный красавец тридцати пяти лет от роду.
Его лёгкие залысины подсказывали, что годам к пятидесяти от этой причёски не останется ни волосинки, зато волосы на груди, что виднелись в разрезе фиолетовой майки, разрастутся пышным цветом.
Он носил довольно редкое имя: Мод.
На языке соседней страны это означало 'смельчак', но даже там оно было не слишком популярным. Скорее всего, смельчаки там тоже давно перевелись.
Но не это заинтересовало Петерсена: уж больно знакомой ему показалась фамилия заявителя.
Расмуссен!
* * * * *
Андерс не всегда был прилежным исполнителем приказов начальства.
Давным-давно, ещё в отрочестве, он решил в одиночку покататься на отцовской лодке.
Отвязав её от пирса, он смело вышел в холодное Балтийское море.
А когда он полностью насладился своим подвигом, отплыв от берега километров на пять, и решил повернуть назад, вдруг задул сильный встречный ветер.
Его лодку относило от берега всё дальше и дальше, а через несколько минут погода стала приближаться к штормовой.
Андерс грёб всё сильнее и сильнее, но природная стихия сегодня была против него.
Он уже выбивался из сил.
Лёгкая прогулка по морю на какие-то полчаса превратилась в испытание прочности его характера и грозила завершиться трагедией
'Лишь бы лодку не перевернуло!' - думал он, крепко держа вёсла перпендикулярно корпусу.
Тогда он не знал законов физики, но инстинкт самосохранения подсказывал: такая конструкция более устойчивая, и морским волнам труднее её перевернуть.
Внезапно ветер ослаб, дав ему небольшую передышку.
Волны понемногу успокоились, но совсем ненадолго.
Куда его занесло, и куда теперь грести, Андерс не имел ни малейшего понятия.
На борту не было ни грамма пищи, ни капли пресной воды.
'Лечь в дрейф, отдохнуть и ждать штиля!' - принял он единственно правильное решение.
Но за первым валом скоро начался второй, уже с промозглым дождём
Лодка стала наполняться водой: сегодня небеса влаги не жалели!
И сколько таких валов ещё будет?
Андерс не верил ни в бога, ни в чёрта, но в этот момент был готов молиться кому угодно!
Даже пустой консервной банки у него не было, и он тщетно вычерпывал воду из своего судёнышка, но толку от этого было мало.
На его счастье, в полумиле от того места, куда его занесло, проходила рыбацкая шхуна с грузом сельди на борту.
Её капитан моментально оценил ситуацию, сменил курс и включил аварийную сирену.
Когда его судно подошло поближе к лодке Андерса, он закричал ему в мегафон:
- Ложись на дно лодки, на живот! Держись за борта и широко раздвинь ноги!
Андерс послушно выполнил его команду
Бывалый матрос кинул трос с якорьком на конце, и с первой же попытки зацепил уже тонущую лодку Петерса за корму.
Двое других помогли подтянуть её к борту шхуны, и через пару минуту Андерс был на их палубе.
Они тут же влили ему в рот полбутылки рома, чтобы тот побыстрее согрелся.
Капитан скомандовал:
- Пацана в мою каюту! Раздеть догола и натереть спиртом! Переодеть в чистую робу и уложить спать! Курс прежний!
Звали того моряка Юлиусом Расмуссеном.
Глава 2.
Мод долго не решался изложить суть дела:
- Я сам никогда не был ангелом, и от других ничего подобного не требовал. Пил пиво и шнапс, трахал всех баб, что попадались, а в промежутках зарабатывал деньги. У меня неплохой бизнес: торговля сантехникой. Но однажды дежурная подруга по имени Эрика заявила: 'Я беременна!' Я уточнил детали, навёл справки, и всё сошлось: это мой ребёнок! Мне было тридцать. Я и сам не урод, и эта Эрика симпатяга, а Инга родилась просто красавицей!
Он положил перед Андерсом две фотографии: на одной была красивая брюнетка, а на другой - маленькая девочка, очень похожая на куколку.
- Мы поженились. Года четыре пожили нормально, а потом она стала куда-то исчезать. Бывало, пропадала на несколько дней, но ничего в своё оправдание не говорила. Впрочем, и у меня тогда бывали лёгкие романчики на стороне, поэтому я ей всё прощал. Я оставался с Ингой, а если надо было куда-то уехать по делам, отвозил её к родителям, на побережье.