Рутгер грязно выругался, широкая грудь вздымалась часто, снова застыл, внимательные глаза следили неотрывно за каждым движением. Ассир тоже выжидал: если выстрелить сейчас, то блондин наверняка бросится вперед, и длинным клинком пригвоздит к стене как бабочку булавкой.
— Это была лишь разминка, — произнес Рутгер яростно. — Сейчас будет настоящий бой!
Ассир, несмотря на моторику, едва успевал укорачиваться, на него обрушилась гремящая лавина ударов. Под ногами грохотало, тряслось, стонало, металлический пол весь покрылся громадными зарубками, на стенах также виднелись глубокие черные следы деструктора. Ассир предусмотрительно отступал к лифту, чтобы Рутгер случайно не зарубил Лотара в пылу схватки.
Блондин налетел на него как вихрь, могучим ударом развалил обугленную кабину лифта, в стороны разлетелись крохотные обломки. Рутгер рубился как дьявол, с каждым ударом клинок все ближе проносился к броне Ассира. Он даже ощутил как в животе укололо холодом: впервые не мог и представить, как справиться с врагом. Даже метаморфы, и те более предсказуемы…
Рутгер снова издал громогласный рык, ринулся вперед, с тяжелым грохотом, массивный, в красных глазах пляшут злые огоньки, казалось не человек, а истребитель пикирует с небес прямо на него, Ассира. Только в последний миг удалось увернуться от клинка, Ассир уже чувствовал что устает, а противник напротив — свеж и подвижен, только черные прожилки на лице вздулись еще сильней.
Рутгер не давал и секунды чтобы опомниться, ударял с разных сторон, умело теснил к стенам, чтобы противнику некуда было скрыться. Ассиру оставалось лишь выжидать, когда враг совершит ошибку, но тот, наоборот, с каждым ударом рубил все точней, все быстрее.
Лотар устал мотать головой, даже шея заболела, не успевал поймать взглядом молниеносных бойцов. От волнения рот пересох, в груди все сжалось в комок. Сейчас его судьба зависела о того кК закончится бой.
Стил отошла в самый дальний угол и замерла как статуя, лишь глаза бегали быстро — быстро, но ладонь лежала на кобуре, так на всякий случай. Уговорам она никогда не верила.
В мозгу у Ассира с каждой секундой все ясней проступала мысль, что победить не удастся. По спине струйками бежал пот, лоб также взмок, по носу сбегали крупные капли, каждое следующее движение медленней предыдущего, мышцы становились будто стальные, с уголков глаз надвигается туман. А вот Рутгер сражался с прежним пылом, так же жестоко и умело, от него несло жаром и мощью, лицо тоже блестело от пота, но каждый раз удары оставляют на броне Ассира свежие зарубки.
— Все, сдавайся! — произнес Рутгер свирепо, — Больше не буду броню резать. Наигрался. Следующий удар рассечет уже тебя.
Ассир со злостью выстрелил в наглеца, тот легко отошел в сторону, будто не из аннигилятора стрельнули, а бросили камнем. За спиной у блондина взорвалось, со страшным треском на пол полетели длинные щепки. Стил, наблюдавшая за боем из угла, даже вытащила из кобуры бластер. Лотар тоже в который раз потянулся к ножнам, но блондинка метнула в него колючий взгляд, сказала тихо, но злобно:
— Даже не думай, коротышка.
Густы брови контрабандиста сошлись на переносице, смотрел с недоумением: почему блондинистая дура не дает выстрелить гаду в спину? Разве не согласилась помочь солдатику?
Ассир взглянул на свою броню, вся в глубоких царапинах, зазубринах, вмятинах. Наплечники и вовсе укрыты зарубками, глубокие засечки переплетаются, даже образовывают абстрактный узор. А вот на вороненом доспехе Рутгера нет ни царапинки… Хоть бы маленькая была, — но нет ни одной.
Ассир сплюнул гневно на пол, бесполезный аннигилятор отлетел в сторону, слишком медленный для такого врага. Но без оружия не остался, тут же подхватил с груди зарубленного наемника тяжелый виброклинок. Барьер таким не пробьешь, но Рутгер рубиться без него, чтоб не мешал размахивать деструктором.
Он не стал ждать, пока налетит могучий и быстрый как тигр Рутгер, сам шагнул вперед по залитому кровью полу. В воздухе на мгновение повисла тишина, все вокруг затаив дыхание, следили как черный клинок и тяжелый меч замелькали в воздухе со скоростью выстрелов.
Ассир впервые за бой прыгнул, безмолвие раскололось на тысячи осколков, стены задрожали от мощного удара тяжелыми сапогами. Тело взлетело в воздух, со скоростью удивившей даже его самого, тяжелый клинок блеснул серебристой полосой в свете ламп и впился в руку Рутгера. Лезвие прошло сквозь пластины брони как сквозь сочные листья, раздался треск, это лопнула кость, из широкой раны струйками брызнула горячая кровь.