Он чувствовал, что задыхается, грудь стиснуло так, что ни вдохнуть, не выдохнуть. Потом тело взлетело вверх, на металл брызнуло алым, по глубоким царапинам и зарубкам побежали тонкие струйки. Боли Ассир не чувствовал, тело будто чужое, темнота наваливалась все сильней, он из последних сил пытался разглядеть что происходит, но мир чернел и выцветал. Затем снова послышался тонкий треск, в ушах противно зазвенело, воли едва хватало на то чтобы ощущать, что еще жив, затем все стихло, тьма надвинулась, и Ассир растворился в ней.
В ушах снова тонко и противно зазвенело, внутри все словно сдавили, Ассир ощущал жуткое давление, но боли не было, казалось что — то громадное и могучее пытается его вытолкнуть из тела, перед глазами чернота. Рассеивалась медленно, нехотя, через мгновение проступили очертания уже знакомого лица, черные как ночь глаза горели алчным огнем, губы искривились в презрительной ухмылке.
— Вот теперь никуда не денешься, — рассмеялся Анубрахат, от жуткого хохота у Ассира стрельнуло в ушах, снова послышался противный звон и писк.
Он слабо поднял голову, над ним распахивался светящийся мягким светом купол, похожий на защитное поле, но какой — то необычный, феерический. Голубое сияние разливалось во все стороны медленно, тонкими слоями, как вода по стеклу. Рядом темнели каменные фигуры могучих воинов, верхом на драконах. Пасти тварей разинуты в страшном рыке, наружу торчат сотни острых как кинжалы зубов, зеленые глаза светятся огнем злобы и ненависти. Ассир против воли вздрогнул, статуи казались живыми.
Каменные стены тускло поблескивали в мягком свете, по глянцевой поверхности тонкими полосами бежали голубые отблески, Ассир повел головой, полосы света скользнули в сторону, в стороны брызнули яркие искорки.
Он сам лежал на каменном полу, пальцами ощущал влажность и холод, чуть поодаль, возле жутких статуй, словно бесплотные призраки, стояли Ярана и Эона, обе, бледнее снега, с заплаканными глазами и мокрыми дорожками на щеках. Эона приобняла девочку за плечи, те вздрагивали под ее изящными пальцами.
— Эона… — прошептал Ассир одним губами.
Она обернулась, красивые глаза счастливо заблестели. Одна рука метнулась ко рту, накрыла чувственные губы, а второй еще крепче прижала девочку к груди.
— Ас, — прошептала она. — Спасибо что спас, Ас…
Анубрахат снова страшно рассмеялся, громадная рука поднялась и ухватила женщину за длинную шею. Широкие черные пальцы выглядели грубо и мерзко на фоне нежной белизны ее кожи.
— Отпусти ее, сука — прошептал Ассир. — Всеми богами тебе клянусь, если ты ее хоть пальцем тронешь, я заставлю тебя жрать собственные кишки.
— Очень страшно, — сказал великан с насмешкой. — Правда, ты слаб, истощен, да что там — почти мертв, а я всемогущ, и вокруг мой мир, моя реальность.
— Убью, — донесся прерывающийся шепот. — Все равно убью…
Анубрахат снова обнажил громадные клыки, сказал в сомнении:
— Поразительная воля, но этого мало. Теперь я знаю, что ты тот, кто мне нужен, другие твои копии ничего не знали. Все они растворились в темной реке времени. Тебя ждет та же судьба. Но сначала я получу то, что мне нужно, человек!
— Да пошел ты — ответил Ассир сипло, — поцелуй меня в зад, недоумок.
— Зря стараешься, боль заставит тебя говорить иначе! — проревел Анубрахат гневно, в черных глазах сверкнули злые огоньки.
Эона в страхе смотрела, как громадные руки сгребли Ассира, тяжелое, закованное в боевую броню тело взлетело в воздух как детская игрушка. Могучие пальцы сминали сверхпрочный полимер как бумагу, наплечника Ассира треском лопнули, по нагруднику вниз побежали тонкие, едва заметные трещинки, как по льду, когда на него обрушивается удар топора.
Анубрахат подтащил обессиленного Ассира вплотную к лицу, тот попробовал поднять руку, не смог, ощутил, как из черных глаз внутрь него хлынул поток холодного и мерзкого, похожего на гнилую болотную воду. Анубрахат снова плотоядно ухмыльнулся, могучие пальцы разжались и Ассир упал вниз, голова ударилась о твердое, на камень упали кровавые капли.
Ассир напрягся, лицо исказилось, на лбу и шее вздулись жилы. Пальцы едва заметно шевельнулись, благо руки за спиной, великан не видел. Он напряг всю волю, лицо побагровело, сосудики в глазах потрескались, белки заполнились кровью. Анубрахат громко рассмеялся, Эона накрыла лицо руками, из — под пальцев по ладоням бежали крупные блестящие капельки, красивая грудь вздрагивала, слышались тихие сдавленные всхлипы. Ассира пробрала такая ярость что внутри все вспыхнуло, каждый нерв будто окунули в раскаленную сталь, жар разливался по венам могучими волнами. Окаменевшие пальцы заполнились пламенем, сжались в кулак с таким треском, что казалось, снова лопнули пластины брони.