— Надо выбираться отсюда, Ас, — Эона накрыла ладонь лейтенанта своей, — спасибо что рассказал.
Ассир кивнул, сосредоточенные как у сокола глаза, бегали из стороны в сторону, будто выискивали, во что вцепиться.
— Но не все так просто. У меня в голове датчик. Пока я жив, он посылает сигнал на Оптимус. Его надо извлечь. Пусть думают, что я сдох, — лейтенант похлопал рукой по затылку, — Так будет легче.
Подобные маячки устанавливали всем офицерам спецподразделений. С одной стороны следили за перемещением, а с другой — вдруг захватят, сигнал выводил на логово врага. Опытные захватчики, конечно, всегда подавляли сигналы таких маячков. Но ошибку может допустить каждый, и тогда такой датчик — спасает офицеру жизнь. Но теперь от маячка только вред. Предатель, мог отслеживать перемещение Ассира.
— И как же я его достану? — возмутилась Эона.
— Постараешься. У меня есть еще три стимулятора, я накачаю себя наркотой, а ты вынешь из мозга чип.
— Из мозга?! Ас, я пилот, а не хирург! Крюк из ноги это еще ладно, но из головы, ни за что!
— Других вариантов нет, крошка.
— И перестань называть меня крошкой, — глаза Эоны сузились, внутри зажглось по недоброму огоньку.
Ассир сделал вид что не расслышал, лишь продемонстрировал два ряда крупных белых зубов.
— Надо поискать инструменты, — он окинул взглядом отсек. Подхватил со стола металлический контейнер.
— Ты умрешь, Ас, — девушка отвернулась, не хотел, чтоб видел ее страх — если я расковыряю тебе голову, ты умрешь.
— Слышишь, — Ассир похлопал себя по затылку, — там пластина. Голову мне уже ровняли, — лейтенант улыбнулся.
Несколько лет назад, на Оптимусе, Ассир перенес сложную хирургическую операцию на мозге. Часть черепной коробки ему заменили пластинами из сверхпрочного сплава, тогда же и поставили датчик.
— Я не буду этого делать, и не смотри на меня, — Эона отошла к выходу, сердцебиение участилось, руки дрожали от волнения.
— Даже если я скончаюсь, тебе будет легче, — мрачно сказал Ассир, — они найдут нас по чипу и прикончат.
— Должен быть другой выход. Я не для того тебя спасала чтобы теперь убить! -
В уголках глаз защипало, Эона захлопала ресницами, как бабочка крыльями, подбородок гордо вскинула вверх. Ассир вновь насладился изящными очертаниями шеи, губы против воли растянулись в улыбке. Какая же все-таки красотка, а раз волнуется, значит — понравился.
— Чертов солдафон! Ты не машина, тебя нельзя починить!
Как Эона не старалась, а все равно глаза блестели от слез, как два лесных озера, темные, укрытые густыми тенями.
— Я нейробионт, Эона. Мое тело — сплав генной инженерии и наноэлектроники. Я не машина, но уже и не человек, — Ассир нахмурился, — ты должна это сделать.
— Нет, — Эона прикрыла лицо ладонью, взволновано стучала ботинком по полу, — хочешь умереть — вперед, а меня не втягивай.
— Я не умру, слышишь! — Ассир взял девушку за плечи, и развернул к себе: Слезы бегут по красивым щекам тоненькими ручейками, глаза потемнели налились синевой как небо перед закатом. — Даю тебе слово.
Глава 4. Огонь во тьме
Девушка не успела и рот раскрыть, сверху загрохотало, корпус корабля задрожал, будто в испуге, края расщелины осунулись, вниз двинулась лавина камней. Громадный валун, между которым угнездился "Птолемей", раскололся как орех, со страшным скрежетом обшивка терлась о камень, каркасные распорки затрещали жалостно, крепкий металл выгнулся дугой, надломился, толстую опору пересекла тонкая белая полосочка. Ассир видел, как светлая полоса растет, разлом распахивает широкую пасть, грозно блестит металл в свете аварийных фонарей.
— Мы падаем! — Ассир ухватился за дверь, — давай руку!
Под ногами задрожало, Эону отбросило к борту, голову успела закрыть ладонями, но обшивка под ногами вздулась пузырем, решетки с треском лопнули, наружу выглянули острые как клыки вепря штыри. Эона ощутила, как земля выскользнула из-под ног, ступни взлетели в воздух. Она упала, будто залепили в грудь тяжеленным молотом, пластиковый контейнер тяжело хлопнул по спине, перед глазами потемнело, поплыли цветные полосы, сознание едва не вылетело мотыльком наружу.
Девушка вздрогнула всем телом, бросила торопливый взгляд вниз. Медицинский столик и разбитый терминал, кувыркаясь как осенние листья, падают в бездну, еще мгновение и растают во мраке. Разбитый корпус корабля мог сорваться следом в любую секунду.
— Чертово землятресение! Эона, держись!
Лейтенант ухватился рукой за выступ на стене, металл под пальцами заскрипел, он раскачал тело и лихо махнул на противоположную сторону отсека. Ступни не успели глухо ударить по металлическому полу, как сверху вновь загрохотало, гладкий потолок покрылся глубокими вмятинами, казалось, на корпус запрыгнул громадный антарианец и лупит импульсным молотом. Корма "Птолемея" съехала с валуна и нависла над бездной, как пристреленная птица на ветвях.