Входом на северный блокпост со стороны Заставы служил опущенный шлагбаум, весь исцарапанный не то когтями мутантов, не то осколками. Проходом дальше, в глубь Зоны, служили металлические ворота, некогда сверкавшие большой ярко-красной звездой. Но время хорошо знало свое дело, и теперь символ Советского Союза выглядел бледной копией себя прежнего: потускневший, с местами облупившейся краской. Он был одним из многих памятников ушедшей эпохи, разбросанных по аномальной территории. Порой, глядя на эти мемориалы, Седой невольно задумывался: кто все это устроил? Кто и зачем? Не зря ведь сталкеры годами спорят о том, как именно образовалась Зона: в результате контакта с высокоразвитой внеземной цивилизацией или в ходе поистине безумного эксперимента? Говорят, ответы на все эти вопросы можно найти на легендарной ЧАЭС, но добраться туда непросто. Атомную станцию и прилегающие к ней территории контролирует так называемое Братство – группировка безумных фанатиков, верящих, что в четвертом энергоблоке обитает некое божество, которое они обязаны защищать от любых посягательств извне. Про тех сектантов ходило много разнообразных слухов, но одно сталкерам известно точно: они не знают страха и не отступят даже перед лицом превосходящего их во всем противника. Сколько бы охотников за артефактами ни вышло против них, фанатики будут стоять до конца, закрывая спинами проход к своему идолу. Ни одному из ныне живущих скитальцев не удалось побывать на ЧАЭС. Тех немногих, кто, по слухам, смог прошмыгнуть мимо бдительных сектантов, давненько никто не видел…
Седой перевел взгляд на компас. На блокпосту аномалий однозначно не было. Он уже собрался было обойти шлагбаум и через бетонную будку пересечь невидимую границу окраин Зоны, когда краем глаза заметил движение возле почившего бэтээра.
Собака.
Псы с мутными, совсем как у слепцов, глазами были гордыми носителями звания «Самая большая популяция среди мутантов». Зачастую это был первый монстр, с которым сталкивались новички, пришедшие покорять просторы Зоны. И когда эта тварь обратит на потенциальную жертву свой невидящий взгляд, когда ее пасть раскроется, обнажив ряд острых желтоватых клыков, и исторгнет жуткий рык, не многие смогут найти в себе силы нажать на спуск. Большинство новобранцев либо застывали, будто пустив корни в землю, либо обращались в бегство. Результат был предсказуем: что в первом, что во втором случае пес впивался в глотку незадачливому бродяге. Как ни крути, собака бегает всяко быстрее человека.
К несчастью, встретившийся Седому мутант оказался голоден. Выскочив из-за бронетранспортера, пес хрипло зарычал и со всех ног побежал к сталкеру. Будь бродяга чуть более впечатлительным, непременно подумал бы, что эти незрячие глаза без ярко выраженных зрачков смотрят ему прямо в душу. Вот так и рождались легенды о том, что собаки гипнотизируют своих жертв. И находились же люди, которые в это верили…
Седой вскинул автомат к плечу, но стрелять не спешил. Нужно было подпустить мутанта поближе. С расстояния можно промахнуться, а вот выпущенная практически в упор очередь всегда найдет свою цель.
Палец подрагивал на спусковом крючке, все внутри сталкера кричало: «Стреляй! Стреляй или беги!» Но бродяга усилием воли заставлял себя стоять на месте и ждать. Пес стремительно несся к человеку. Прошла секунда – и мутноглазый мутант миновал бронетранспортер. Вторая – и он уже возле шлагбаума. Третья – и собака, оттолкнувшись от земли, бросилась на сталкера в попытке вцепиться в горло.
Сейчас!
Застрекотал автомат Калашникова. «Двадцать два!» – мысленно произнес Седой. Короткая очередь вошла прямо в грудь твари, смятыми свинцовыми комками выйдя из спины. Пес с мутными глазами по инерции врезался Седому в плечо. От удара сталкера развернуло, и он неуклюже повалился прямо на дергавшегося в агонии мутанта. Для пса всегда хватало одной очереди. Никакая регенерация не могла его спасти – с простреленным сердцем и легкими долго не живут.