— Теперь вопрос из дешевого фильма ужасов, — продолжил наемник, обернувшись на Дмитрия. — Разделимся или пойдем вместе? Эта лаборатория представляет собой восьмиэтажное здание, уходящее глубоко под землю. Разделившись, получится гораздо быстрее обыскать его.
— А где держали непосредственно вас?
— На четвертом уровне. Если с тех пор ничего не изменилось, там находятся железные клетки, похожие на те, в которых содержат цирковых зверей. Но «блуждающих» держали отдельно. Придется заглядывать в каждую лабораторию, а здесь их до черта и больше. Или же, предлагаю встретиться в этом помещении через полчаса…
— Увы, Эрик, я не доверяю вам настолько, насколько вы рассчитывали, — ответил Лесков. — Будем держаться вместе.
— Как скажете, ваше недоверчивое Высочество, — с этими словами наемник отвесил шутовской поклон и направился вперед.
В коридоре оказалось темно и так же холодно, как и снаружи. То ли в этой части было повреждено электричество, то ли местные обитатели попросту «экономили», но здешние помещения совершенно не походили на лабораторию, в которой работала Эрика Воронцова. Весь первый уровень напоминал собой вырезанный из киноленты кадр — здесь явно когда-то велась работа, но сейчас все было брошено так, словно ученые ненадолго отлучились на обед. В колбах поблескивала какая-то жидкость, на столах были разложены бумаги, однако пыль уже облюбовала эти предметы. Тишина и мрак добавляли увиденному еще большую гротескность, от которой невольно становилось не по себе.
Первый, второй и третий этажи Эрик и Дмитрий прошли быстро — двери здесь были не заперты из-за отсутствия на этом уровне электричества. Однако на четвертом этаже их путь все-таки преградила сенсорная панель замка. Тогда Лесков достал из рюкзака небольшой прибор, напоминающий по своей форме планшет размером с ладонь.
— Если не получится взломать, можем смело выбирать себе по домику в пригороде, — произнес Эрик, нервно барабаня пальцами по поверхности двери. — Мало того, что Лунатика не найдем, так еще и домой не получится вернуться. Будем, как идиоты.
Но договорить наемник не успел. Внезапно темноту разрезал зеленоватый свет разблокированного кодового замка, и дверь послушно отошла в сторону.
— Что за. — вырвалось у Фостера, и оба мужчины поспешно направили пистолеты в открывшийся проем. Эрик понял, что дверь поддалась не из-за манипуляций Лескова — тот даже не успел приложить «отмычку» к замку. А это могло означать только то, что их обоих заманивают в ловушку.
Однако за дверью никого не оказалось. Или же их было сразу несколько? Таких, как Эрик, «теневых»? Коридор встретил чужаков зловещей пустотой, еще более пугающей, нежели обилие мертвецов. В тот же миг американец почувствовал, как его охватывает страх. Руки невольно задрожали, и он чуть не выронил пистолет. Какой-то непонятный животный ужас ворвался в сознание, вызывая лишь одно желание — броситься отсюда прочь. И как только Эрик уже готов был сорваться с места, рука Лескова ощутимо сжала его запястье, удерживая на месте.
— Приношу свои извинения, — тихо произнес он. — Не хотел, чтобы это сказалось и на вас тоже.
Эрик судорожно сглотнул, наконец понимая, что с ним только что произошло. Видимо, как и он, Дмитрий тоже опасался «теневых» и решил применить свои способности наугад. И сейчас либо все прошло удачно, либо коридор на самом деле был пуст. Однако. Кто же все-таки открыл им дверь и, главное, зачем?
На четвертом уровне оказалось так же темно, как и наверху, вот только пыль здесь уже отсутствовала. В сравнении с предыдущими этажами, здесь было стерильно, как в операционной. И это еще больше настораживало.
Медленно продвигаясь вперед, мужчины проверяли каждую лабораторию и вскоре добрались до зала, где содержали подопытных. Помещение представляло собой ряды клеток с толстыми прутьями, некоторые из которых хранили на себе отпечатки засохшей крови.
Дмитрий бросил взгляд на Эрика, подмечая, что Фостеру все сложнее удается сохранять самообладание.
— Мой номер «люкс», — тихо произнес наемник, кивком головы указывая на одну из клеток. Дмитрий не ответил: что можно сказать человеку, который пережил нечто вроде концентрационного лагеря? Но еще больше этих варварских клеток Лескова поразило помещение, напоминающее Кунсткамеру. Они провели здесь не больше полминуты, но в памяти Дмитрия навсегда запечатлелись куски срезанной чешуи, бережно спрятанные под стекло и повешенные на стену, словно то была коллекция засушенных бабочек. Этих рамок насчитывалось около тридцати — судя по цветам кожу сдирали не только с взрослых особей, но и с детей.