— Но за Миллера… Все-таки спасибо.
— Пожалуйста, Эрик. К счастью, это было самым простым за все время нашего пребывания здесь.
На какое-то время воцарилось молчание, и Дмитрий уже подумал было, что наемник уснул, как внезапно тот произнес:
— Я действительно думал, что Лунатик поможет нам выиграть войну. Ведь он являлся ко мне в своем нормальном обличье, но никак не в роли живого скелета. Честно говоря, не уверен, что пошел бы за ним, зная, что он при смерти. Одно дело — обещать вернуться за нормальным человеком, и совсем другое дело — за трупом.
— Вы дали ему обещание?
— Звучит невероятно, не правда ли? Неужели крысы вроде меня могут держать свое слово?
— Я не считаю вас крысой. У вас просто…, - Дмитрий прервался, подбирая подходящие слова, — несколько «иные» ценности. Вопрос заключается в том, что заставило вас дать подобное обещание? Я бы на вашем месте в жизни бы сюда не вернулся.
— Вернулись бы, — усмехнулся Эрик. — Если бы знали, что именно этот пацан помог вам сбежать. Помните ту чертову дверь? Единственную, с кодовым замком, которую не откроешь сенсорной отмычкой? Так вот он открыл мне ее. Я не знал этих цифр, и меня бы убили, если бы Лунатик не вмешался. Я поклялся, что вернусь за ним. Но для начала мне нужно было хоть немного встать на ноги, обзавестись знакомыми. С Лунатиком мы продолжали общаться. Он приходил ко мне во сне, но предпочитал не рассказывать о себе. Я попросил его подождать хотя бы год — не мог я просто так вернуться на базу. Даже если бы мы сбежали, нас бы запросто нашли. Кстати, это еще одна причина, за что я ненавижу «энергетиков». Во сне я видел Лунатика нормальным, и он говорил мне, что с ним ничего не делают. Вот я и немного успокоился. А затем я совершил роковую ошибку — обратился к Сильверстайну…
— К Ричарду? — не поверил Дмитрий. Он вспомнил, что именно этот человек организовал ему встречу с советом по поводу «смерти» Оксаны.
— Да, из всех моих знакомых он был ближе всего к нынешнему совету «Тринадцати». Так я стал работать на них. И одним из моих первых заданий было убить нескольких «блуждающих»… Тогда я не понимал, зачем это нужно. Но работа на них гарантировала мне защиту, а, значит, и шанс вернуть Лунатика. В их лабораторию нельзя просто так зайти и что-то забрать. Мне нужно было «официальное» разрешение… Но, когда все уже было готово, Лунатик перестал выходить на связь. Мне сообщили, что он умер. Все эти годы я думал, что его убили из-за меня… И только недавно, пока я был в Польше, он снова пришел ко мне во сне. Сказал, что его кололи каким-то дерьмом, и все это время он пребывал в коме. В коме «блуждающие» не могут использовать свои способности. Но, видимо, он наконец смог проснуться и даже обмануть своих «надсмотрщиков».
— Но, если всех «блуждающих во сне» было решено перебить, почему же Лунатика оставили в живых? — удивился Дмитрий. — Сомневаюсь, что дело в его юном возрасте.
— Этого я не знаю. Знаю только то, что он — последний «блуждающий» на этой планете. И что он чертовски хочет жить…
Они находились в доме до тех пор, пока темнота вновь не заполонила собой город. А затем осторожно направились в сторону ближайшей станции метро. Здешние
тоннели могли подарить им временное ощущение безопасности, хотя Эрик уже начал всерьез опасаться, как бы роботы-«полицаи» не увязались за ними. В конце концов, эти железяки умели выслеживать получше многих охотников, а тоннели метро не станут для них помехой. Однако все вышло еще хуже. Гораздо хуже..
Дмитрий и Эрик были почти у цели, когда раздались выстрелы. «Ликвидаторы» все же нашли их, причем, как назло именно в тот момент, когда до здания Белого Дома оставалось рукой подать. В тот момент, когда чужаки успели скрыться за машиной, в их телах уже застряли несколько пуль. Одна из них зацепила ступню Лунатика, но ослабевший мальчик даже не вскрикнул от боли. Он находился в полубреду и готов был вот-вот потерять сознание.
Пришлось отстреливаться, правда, длилось это недолго. «Ликвидаторы» больше не имели прежних уязвимых суставов, а проверить теорию «ахиллесова пяты» в виде разъема между плечом и шеей робота, находясь внизу, было невозможно. Роботы все прибывали, и под градом пуль мужчинам не удавалось даже на секунду высунуться из-за машины.
— Вколите мне снотворное, — еле слышно произнес мальчик. — Ну же…
— Ты не выдержишь! — воскликнул Фостер, прижимаясь к машине так сильно, словно пытался слиться с ней. — Тебе еще телепорт активировать надо!
От боли у него начала кружиться голова — тело разом вздумало извлечь из себя все пули. Дмитрий чувствовал себя еще хуже. Он прикрыл собой мальчика, отчего ему досталось вдвойне. Во рту появился металлический привкус крови, а боль вгрызалась в тело с такой яростью, что он с трудом мог соображать.