Выбрать главу

— Блин, — вырвалось у Лося. — А вот это уже реально тема! Позитивчик какой-то замутить надо! Знали бы раньше, мальчишник бы сбацали! Ну типа, телок бы позвали… Правда, с телками накладка. Где тут раздобудешь стриптизершу? Даже если какая-нибудь выжила, так не признается ведь… Если только Вайнштейн найдет, он же умеет.

— У него уже был мальчишник с Фостером и Лунатиком в Вашинтоне, — с раздражением ответил Иван. — Три недели валялся с огнестрелами. Думаю, с него достаточно.

— Я с поверхности шоколад принес, — признался Рома. — Думал, на Новый Год оставить… Но можно Эрике подарить.

Услышав, что Суворов впервые назвал Воронцову по имени, Берхтерев примирительно кивнул.

— А у меня водочка есть, — воскликнул Лось. — Наша, русская! Ща достану! Галяк, упаковать не получится.

— В лихтин упакуем, — усмехнулся Иван. — Ладно, я к мелкой загляну. Пусть открытку нарисует.

С этими словами он скрылся за дверью. И в тот же миг столкнулся с Оксаной. Девушка буквально налетела на него, и блондин с трудом успел удержать ее, чтобы она не потеряла равновесие.

— Извини, — рассеянно произнесла она. — Кима не видел?

— Видел. Он вроде за чаем вышел… А ты… ты как, нормально?

Иван не мог не заметить, что она расстроена.

— А почему должно быть ненормально? — усмехнулась девушка. — Ладно, потом поболтаем.

Она подмигнула Бехтереву и, выскользнув из его рук, поспешила на поиски Кима. Оксана знала, что только у него можно без лишних объяснений добыть что- нибудь крепкое, чтобы хоть немного забыться. Этот мужчина никогда не задавал вопросов, а, она, в свою очередь знала, что он принес с поверхности несколько бутылок виски. Их пятиминутный забег по разрушенному торговому центру вылился в неплохой улов, благо, Ермаков-младший не стал конфисковывать у ребят «сувениры».

Получив то, в чем она больше всего сейчас нуждалась, Оксана поспешила вернуться к себе, чтобы поскорее укрыться от сочувствующих взглядов. Многие на станции знали о ее чувствах к Диме, так как она, дура набитая, не додумалась это скрывать. Ей казалось, что искренность куда лучше располагает мужчину, нежели вечные игры. Но на деле все оказалось иначе. Лесков хоть и неофициально, но женился на Воронцовой, а она, Оксана, побоку. И теперь девушка не знала, что унижает ее больше: выбор Дмитрия, злорадство Эрики или жалость в глазах окружающих.

Забравшись с ногами в кресло, девушка открыла бутылку и сделала несколько поспешных глотков. Дешевый виски немедленно обжег горло и разлился теплом в районе груди. Тем самым теплом, которое Оксана так долго желала получить от Лескова. При мысли о нем, девушка почувствовала, как по щекам потекли слезы, и она поспешила сделать еще несколько жадных глотков. Сейчас ей хотелось только одного — напиться. Напиться так сильно, чтобы ни одна мысль больше не рождалась в мозгу хотя бы до следующего дня. Когда умер отец, столь уродливое средство, как алкоголь, все же помогло ей немного забыться. А на следующий день она снова стала прежней Алюминиевой Королевой, сильной, мужественной, готовой бороться дальше…

Оксана не знала, сколько времени прошло, но, если ориентироваться на бутылку, то в ней оставалось чуть меньше половины. В голове уже поселился туман, и теперь девушка уже скорее машинально размазывала по щекам слезы. Первая волна отчаяния немного отступила, оставляя после себя какую-то отупляющую пустоту. На минуту Оксана закрыла глаза, а, когда приоткрыла их вновь, внезапно различила звук неспешно приближающихся шагов.

— Ландыш, что сохнет по моему боссу, решил полить себя виски? — раздался уже хорошо знакомый ей манерный голос. — На твоем месте я бы не стал пить это дешевое пойло… Ничего кроме адского похмелья тебе не светит.

— Я тебя не приглашала, — сухо ответила девушка, взглянув на стоявшего в дверях Фостера. — Пошел вон отсюда.

Губы наемника тронула ироничная улыбка.

— Я бы и рад, — протянул он. — Но как я могу уйти после того, как застал тебя здесь в таком состоянии? Было бы неблагородно с моей стороны повернуться к тебе спиной.

— Что ты знаешь о благородстве, Фостер? В тебе его — ноль целых, ноль десятых.

— Может и так, но я хотя бы умею проигрывать, — с этими словами Эрик неспешно приблизился к Оксане и, улыбнувшись, добавил:

— И, сейчас, глядя на тебя, я вижу кого угодно, но только не Алюминиевую Королеву.

— Заткнись, — с раздражением ответила девушка.

— Та женщина никогда бы не заливала свое горе дерьмовым виски… Она бы не рыдала, забытая всеми, а проводила эту ночь точно так же, как сейчас проводит ее конкурентка. В объятиях мужчины.