Мысль о покойном Алюминиевом Короле вызвали горечь и жгучее чувство стыда. Будучи дочерью одного из самых порядочных и уважаемых людей, она напилась и переспала с самым ублюдским ничтожеством, которое когда-либо рождала эта планета. Природа словно в насмешку дала этому гаду столь яркую внешность, как давала самым ядовитым и опасным тварям вроде змей или древесных лягушек. И самое ужасное во всем этом то, что с ним было хорошо.
Оксану невольно передернуло от отвращения, и она, поднявшись с пола, поспешно начала одеваться. До начала рабочего дня оставалось всего сорок минут, и нужно было привести себя в порядок. В первую очередь сходить в душ и смыть с себя мерзкие прикосновения Фостера.
Лишь оказавшись под теплыми струями воды, девушка почувствовала себя немного лучше. Она принялась отчаянно тереть себя мочалкой, словно пыталась отдраить пятна с собственной памяти и, главное, репутации. Впрочем, о какой репутации может идти речь? Наверняка, эта безнравственная свинья уже всем растрепала о произошедшем и теперь разгуливает повсюду с победоносной рожей.
«Идиотка! Чертова идиотка!» — в бессильной ярости повторяла Оксана, вновь и вновь намыливая мочалку. И ладно еще, если новость о ее беспечной ночки дойдет только до Димы. А если узнают остальные? Уж не она ли громче всех кричала, что ни одна уважающая себя женщина не опустится до такого, как Фостер? Уж не она ли говорила это самому Эрику?
«Может, он просто хотел мне так отомстить? Якобы доказав обратное?» — попыталась было успокоить себя девушка. «Да и вряд ли он вот так вот заявится к Диме и скажет ему… Он, конечно, тварь конченая, но идиотом его не назовешь. Вряд ли он станет портить отношения со своим «боссом»… Хотя что Дима ему сделает? Теперь у него эта стерва… Господи, как же тошно!»
Бросив взгляд на часы, Оксана нехотя выключила воду и, закутавшись в полотенце, вышла из кабины.
— Доброе утро, — услышала она ласковый голосок Оленьки. Девушка стояла у зеркала и тщательно расчесывала волосы. Увидев Оксану, она отложила расческу и сочувствующе улыбнулась.
— Мне очень жаль, что у тебя так получилось с Лесковым, — грустно произнесла она. — Я лучше других знаю, каково это, когда любимый мужчина не отвечает взаимностью. Альберт такой холодный… А про Лескова больше не думай. Если он связался с этой змеей, то это характеризует именно его. Умный мужчина на такую бы никогда не позарился. Ты достойна лучшего! Давай будем поддерживать друг друга, пока не найдем свою настоящую любовь?
От этих слов Оксане сделалось еще хуже. Меньше всего ей сейчас хотелось слушать утешительные речи, однако она заставила себя подавить раздражение и дружелюбно улыбнулась. Отец хорошо выдрессировал ее делать «общественное лицо», за которую девушку на станции так полюбили. Нет, она не притворялась, если человек был ей неприятен, но и не позволяла срываться на нем просто так. Что касается Оленьки, то Оксана находила ее добродушной дурочкой, но не считала нужным как-то обижать ее.
— Знаешь, Оксана, любовь всегда находит тех, кто в ней нуждается, — продолжила свою песню Оленька. — Главное, верить и ждать. Где-то обязательно ходит наш идеальный мужчина, главное, открыть для него свое сердце. Лесков никогда не был для тебя подходящей парой. Ты возвышенная, как лебедь, а он — алчная городская ворона. Вот и нашел себе под стать… Воронцову…
Девушка тихонько хихикнула, довольная своей шуткой, после чего продолжила:
— И Альберт оказался таким же. Я считала его достойным человеком, даже готова была принять его кайрамом… Ты знала, что ему восемьдесят три года?
Заметив удивление на лице собеседницы, Оленька еще больше оживилась:
— Да-да, восемьдесят три года. Так что вполне возможно, что твой Лесков — такой же старик, только выглядит хорошо. И угораздило же нас влюбиться в кайрамов… Что это вообще за существа такие? Как они выглядят в своей чешуе? И, главное, какие от них могут родиться дети?
В тот же миг Оксану бросило в холодный пот. Пока Оленька печально щебетала о других недостатках кайрамов, девушка в ужасе думала о том, что могла забеременеть. От Фостера!
— Заюшка, тебе не хорошо? — Оля вдруг прервалась, заметив, как побледнела ее подруга. Оксана в страхе смотрела на свое отражение, мысленно обращаясь ко всем святым, чтобы они не наказывали ее настолько жестоко.
— Оксаночка, солнышко, что-то не так? — продолжала допытываться Оля. Но собеседница не отреагировала: она поспешно оделась и покинула душевую. Скоро должны были объявить начало завтрака, и Оксана в ужасе представила, что увидит