Поднявшись с постели, Эрика начала одеваться. Она чувствовала себя преступницей, которой срочно требовалось скрыться, пока ее не обнаружили, причем скрываться нужно было в первую очередь от соучастника.
— Уже уходишь? — услышала она тихий голос Лескова. Девушка внутренне напряглась, но, затем, застегнув бюстгальтер, все же заставила себя обернуться и посмотреть на своего любовника.
— Я и так достаточно задержалась, — прохладным тоном ответила она.
Дмитрий едва заметно усмехнулся, скользнув взглядом по точеной фигуре Эрики. Сейчас ему было жаль, что он проснулся позже, чем она встала с постели: тогда у него еще был шанс задержать ее подле себя. А теперь она снова злится, явно давая понять, что жалеет о вчерашней ночи.
Чувствуя, что Лесков наблюдает за ней, Эрика старалась одеваться нарочито спокойно, чтобы он не решил, что она сбегает. Наконец, застегнув блузку, девушка вновь обернулась на него и произнесла:
— Надеюсь, мы оба понимаем, что эта ночь ничего не значит.
Лесков вопросительно вскинул бровь, теперь уже с долей иронии глядя на свою собеседницу.
— Впервые женщина сама просит меня оставить ее в качестве моего одноразового развлечения, — нарочито задумчиво ответил он.
— А, может, это ты — мое одноразовое развлечение! Ты не подумал? — немедленно парировала девушка. — Не льсти себе, Лесков! Если собирался добавить меня в список своих влюбленных дур, то можешь отдыхать. Да, мы немного развлеклись, но факт остается фактом: ты мне интересен только в качестве подопытного. Как к мужчине, я к тебе абсолютно равнодушна.
«Я помню, какой ты была равнодушной», — подумал Дима, наблюдая за тем, как Эрика закалывает волосы. Он не стал озвучивать эту ехидную мысль, но все же не удержался, чтобы не задать следующий вопрос:
— Тогда напомни, пожалуйста, зачем ты все-таки приходила?
— Затем, что ты — сукин сын, который забрал мой проект, — ровным тоном ответила девушка. — Я хочу, чтобы ты вернул его мне. Сегодня же соберешь совет и восстановишь меня в должности.
— Ты переспала со мной ради того, чтобы получить обратно свое исследование? — деланно удивился Дмитрий. — Как цинично… Впрочем, что еще можно ожидать от такой карьеристки, как ты? Хотя, признаюсь, я несколько…
— Я никогда не спала с мужчинами ради карьеры, — перебила его Воронцова, чувствуя, что снова начинает злиться. Почему он постоянно провоцирует ее, а она знает это и все равно ведется, словно маленькая девочка? Девушка отчетливо видела иронию в глазах Дмитрия, но не могла заставить себя улыбнуться в ответ и сказать что-то вроде: «Я сплю только с теми, кто мне нравится».
Вместо этого она поспешно схватила с пола халат, перепачканный кофе, и направилась к выходу. Но у двери девушка обернулась и хмуро спросила:
— Так ты назовешь мне пароль, чертова ящерица?
Дмитрий усмехнулся на это ругательство:
— Стерва…
— Код, я спрашиваю!
— Я уже назвал его. Мне показалось, что человеку сложнее заподозрить именно то слово, которое у него постоянно на слуху.
— Пошел к черту! — Эрика хотела произнести это сердито, но вдруг ей сделалось смешно, и она не сдержала улыбки. Впервые ей было так сложно на него злиться, и Дима явно это почувствовал. Он улыбнулся в ответ, непривычно ласково и тепло.
Позже, направляясь в свою комнату, Эрика думала о том, насколько сильно она увязла в своих непонятных чувствах. Девушка надеялась, что, быть может, хотя бы после сегодняшней ночи ее проклятое влечение к Лескову пройдет. Но, как бы она ни уговаривала себя, что равнодушна к нему, как бы не проклинала себя за свое безрассудство, Эрика все отчетливее понимала, что Дима нравится ей все больше. Он не был похож ни на одного из ее бывших парней — те, другие, были отличниками из хороших семей, с кучей дипломов и большим будущим. Все были одобрены ее отцом и братом. И все они были настолько скучными, что надоедали быстрее, чем однообразные мексиканские сериалы.
Следующие несколько дней Лесков и Воронцова виделись лишь мельком. Он все же восстановил ее в должности руководителя проекта, а она, в свою очередь, согласилась предоставить ему «эпинефрин». Это решение далось девушке крайне тяжело — одно дело отпускать на поверхность какого-то постороннего человека, и совсем другое — его, Дмитрия. За эти пару дней Эрика успела еще больше убедиться в том, что он ей не безразличен. Она старательно делала вид, что не замечает его, когда он появлялся в лаборатории, чтобы поговорить с Вайнштейном. Она отводила взгляд, встречая Дмитрия в коридорах, и Лесков, словно чувствуя ее замешательство, не пытался заговорить с ней лишний раз.