Чуть поодаль, прислонившись спиной к металлической колонне, стоял Альберт. Наспех заколов длинные волосы карандашом, Вайнштейн представлял собой самого странного участника предстоящей вылазки. Он не был ни бойцом, ни стрелком, ни наемным убийцей. И тем не менее он снова решился шагнуть сквозь «арку» в неизвестность, зная, что является единственным «энергетиком», которому Лесков может доверять. Альберт мог быть его «зеркалом» и шпионом одновременно. Конечно же, отражать энергетику и усиливать ее могли и полукровки из компании Шульца — именно так они сумели поймать русских в ловушку. Сперва они немного усилили свои способности, используя усовершенствованный препарат для концентрации внимания, а затем с помощью отражения энергетики прикрылись своим «теневым», как щитом. Однако в сравнении с «эпинефрином класса А» немецкая разработка была чем-то вроде витаминов, которые можно купить в любой аптеке без рецепта. Сыворотка, разработанная Эрикой и Вайштейном была мощнее, опаснее и куда более непредсказуемой.
Сейчас, стоя в телепортационном зале, Альберт думал о том, подействует ли на него «эпинефрин» при меньшей дозе и, главное, не вызовет ли препарат тех же последствий, что и в прошлый раз. Там, куда они отправлялись, роботов не было, так как местная территория не подходила для стопы «механического» солдата. Зато были «костяные». Они гнездились там сотнями, наслаждаясь идеальным климатом в сочетании с обилием продовольствия.
Неподалеку от Вайнштейна расположились Ханс Мюллер и Влодек Ковальски. Последний был родом из Польши, который перебрался в Берлин на заработки и в результате катастрофы оказался в компании Кристофа. Именно он был тем самым «теневым», который неплохо владел русским и который все еще не мог привыкнуть к своим новым союзникам. Внешне Ковальски можно было дать около пятидесяти — это
был рослый плечистый мужчина с выбритой головой и мрачными серыми глазами. Его взгляд был угрюмым и настороженным, и, несмотря на знание нескольких языков, он практически ни с кем не общался.
Еще одним участником вылазки пожелал стать Руслан Гаврилов, более известный под прозвищем Одноглазый. Этот полукровка до сих пор вызывал у присутствующих немало вопросов. Так и не проявив своих истинных способностей, он тем не менее обладал прочной шкурой кайрама и поразительной меткостью. Даже Ханс при прикосновении к нему не смог ощутить исходящую от него энергетику «иного». Точнее, она была настолько слабой, что смешивалась с любой другой и от этого окончательно терялась. И точно так же, как Альберт, Ханс пребывал в откровенной растерянности — что-то было не так с этим Гавриловым. И, по его мнению, этим «не так» вполне мог оказаться «бестелесный» паразит, пожирающий сознание, здоровье, а, главное, возраст этого парня.
Замыкал группу тот, кого Кристоф хотел видеть меньше всего — Эрик Фостер. Привычно ухмыляясь, американец лениво следил за тем, как Рудольф Зильберман и его сын настраивают «арку» и, наверное, был единственным из присутствующих, кто волновался меньше обычного. Хотя бы потому, что роботов на территорию полуострова не завозили, а «костяные» не представляли для «теневого» особой опасности. Главное, быть осторожным и избегать случайных столкновений с этими тварями. Еще одним плюсом для Эрика было то, что он знал, к кому собирается в гости. Именно этот полукровка укрыл его после побега из лаборатории и подкинул первую «работенку».
— До конца синхронизации «арок» меньше минуты! — объявил Марк.
Казалось бы, уже привычная фраза, но для присутствующих она прозвучала, подобно выстрелу. Вайнштейн резко отстранился от колонны и поравнялся с Дмитрием, Кристоф в тревоге обернулся на Ханса и Влодека, а взгляд Фостера сделался острым, словно бритва. Один за другим мужчины заходили в кабину телепорта, стараясь оттолкнуть от себя мысль, что обратно могут уже не вернуться. Биение их сердец предательски участилось, а в груди стал растекаться свинец знакомого страха. Ни у кого не было гарантий, что полукровка, ждущий их по другую сторону портала, не заготовил для них капкан.
Яркая вспышка света внезапно затопила кабину, заставляя мужчин зажмуриться, а затем так же стремительно растворилась в темноте. Душной, тяжелой, липкой. Она жила здесь уже несколько месяцев и за это время успела пропахнуть деревом, пылью и оружейной смазкой. Теперь же ее покой потревожили чужаки, которых ей почему- то не удавалось ослепить. Зрение полукровок позволяло им в деталях рассмотреть странное помещение, в котором они находились.