— А почему — докторишки?.. Просто помня ваш пиетет перед эскулапами…
— Потому что крик до небес подняли, когда к ним с обысками пришли. А после найденных тайников с оружием язычки-то и прикусили. Теперь всех пострадавших моим приказом туда везут, чтобы видели гадёныши в белых халатах, чем революции заканчиваются. А команды выздоравливающих, которые больше всех воду мутили, теперь трудотерапией занимаются, улицы очищают от остатков баррикад, конских яблок и лузги семечек. И пары дней не прошло, а горы шелухи стали чуть ли не символом революции! Дорвались Шариковы до свободы!..
— Да, а как там с временщиками получилось?
— Нормально всё получилось, Денис Анатольевич. Бессонов — гений! Туда они проехали, замаскировавшись под революционные массы. Взяли Милюкова, Некрасова, Коновалова, Ефремова, Керенского… Вот вы, господин капитан, как вывозили бы их оттуда?
— Кляп в рот, мешок на голову, руки связать и цепочкой в грузовик под видом врагов народа. А там — газу! И не дай бог кто-нибудь встанет на пути!..
— Вот-вот!.. Мне бы шашку, да коня, да на линию огня!.. — Фёдор Артурович с иронией вспоминает «Сказку про Федота-стрельца». — Подполковник придумал вариант получше… Перед Таврическим — толпы солдат, рабочих, прочих бездельников и лоботрясов. И все пришли защищать революцию от «тёмных и враждебных сил». И тут подъезжает бочка-водовозка, на козлах мужичок такой бойкий сидит и кричит во всеуслышание:
«Кто за свободу и справедливость, подходи по одному!»
Снимает с шеи гирлянду кружек на верёвке, развязывает, расставляет их на сиденья и черпаком из бочки разливает спирт. А пока первые желающие «хлопают по рюмашке», объявляет, что со складов везут всем, кто поддерживает революцию, выпить и закусить. И что остальная колонна остановилась в четырёх кварталах отсюда, у телеги колесо сломалось. А потому все желающие могут пойти навстречу и получить максимум удовольствия. И тут же все жаждущие халявного угощения ломятся в указанном направлении. Площадь пустеет за пару минут, машины спокойно уезжают.
— И что? У нас это называется ложный след. А сломанные ветки, примятая трава, «неосторожные» следы или бочка со спиртом — суть детали… Значит, обстановка в городе почти нормализовалась? Не прошло и двух суток…
— Не совсем так. По вечерам на улицах неспокойно. Всё-таки из двух тюрем уголовники сбежали. Не хватило сил на всё. Все, кто был, брошены на цейхгаузы и арсеналы. А эта мразь сбилась в небольшие банды и отрывается на простых горожанах. Грабежи, насилия… Юнкера, конечно, патрулируют улицы, и им дан приказ пойманных на месте расстреливать без суда, но…
— Господа будущие офицеры не желают марать белы рученьки?
— Нет, у Кутепова особо не забалуешь… — Келлер разъясняет моё недоумение. — Полковник лейб-гвардии Преображенского полка Кутепов согласился взять на себя организацию патрулирования. И справляется с этим на «отлично». Дело в другом. Мальчишки, коими юнкера иногда являются, излишне доверчивы и боятся пролить невинную кровь. По мере высвобождения пытаюсь подключать казаков, но всё равно людей не хватает…
Дверь снова открывается, и появившийся Прохор провозглашает:
— Его превосходительство генерал-майор Потапов!..
Значит, сейчас узнаем детали и подробности и пойдём готовиться…
Глава 3
Погода сегодня играет за нас. Как там в песне? «Снег кружится, летает, летает…» Почти ноль по градуснику, снегопад и порывистый ветер — что ещё надо диверсанту для полного счастья? Хотя мы сегодня работаем в режиме СОБРа. Выехали на адрес, сидим и ждём, когда все мышки залезут в мышеловку. А пока ждём, внимательно слушаем двух смежников из ведомства Бессонова, которые подробно рассказывают нам всё, что удалось нарыть на эту дачку и её обитателей. Дачка — домик наподобие того, где я когда-то мило беседовал с господами из контрразведки. Только размером побольше, забором повыше и с несколькими постройками типа каретного сарая. И сарай этот, по словам наблюдателей, не пустует. Днём, во всяком случае, там тарахтели двигатели, а ближе к вечеру на телеге подвезли кучу канистр, скорее всего, с бензином.
В доме уже четверо, но, как я понимаю, ждут ещё кого-то. И охрана там тоже присутствует. Сколько человек — неизвестно, но не меньше десятка-полутора, и все, как я понимаю, со стволами. На крыльце стоит пародия на часового. Что характерно, — в форме. Но дымит, не стесняясь и не хоронясь, будто так и положено. Совсем охренели от ветра перемен?..