Обессиленный, он опустился на ледяной пол. Обхватив голову руками, он сидел, прислонившись к стене и ждал, когда смерть придёт за ним…
Глава 19
Он лежал на горячем песке, старательно жмурясь, чтобы лучи жаркого солнца не ослепляли глаза. Жара никогда не была для него любимой. Пожалуй, он больше предпочитал морозный холод зимы. Но летом жаркий денёк был только радость. Тем более настолько замечательный день. Редкий случай, когда родители нашли свободное время побыть с ним. Поход в жаркий летний день на реку с обязательным многочасовым купанием — что может быть лучше, когда тебе всего десять лет? Пожалуй, только мороженое. Да, большой тарелки холодного, сладкого мороженого сейчас как раз и не хватало. Откусить большой кусок, так, чтобы заломило в зубах, а скулы свело судорогой. Пожалуй, это было бы настоящим всеобъемлющим счастьем. Хотя и сейчас настроение было более, чем радужным.
— Сынок, хватит валяться! Пошли купаться! — услышал он отцовский голос.
Отвечать не хотелось. Сладкая истома овладела им целиком и полностью, превратив в закоренелого лентяя. Солнечный жар проникал внутрь, расплавляя не только мышцы, но и сами кости. Превращая всё тело в кисель, огромной лужей растекающийся по песку. Блаженство, самое настоящее блаженство! Как же хорошо быть беззаботным ребёнком, единственной проблемой для которого является отсутствие мороженого.
— Давай! Мы тебя ждём! — поддержала супруга мама.
Он слышал плеск воды. Он мог вообразить себе, как родители, весело улыбаясь друг другу, плещут прохладными брызгами, играя, будто это они были маленькими детьми, а не он.
«Какие же они глупые! Это же мне десять лет, а не им! Взрослые не могут быть вести себя так по-детски! Когда вырасту, я всегда буду серьёзным! Всегда! Вот только вырасти бы поскорее…»
Внезапно земля затряслась под ним. Горячий плотный песок, на котором он лежал, наслаждаясь и растекаясь будто медуза, в одну секунду стал зыбким, расступаясь под ним, проглатывая неосторожного человечка. Вскрикнув, он стал медленно погружаться в него. Мальчишка раскинул руки, чтобы ухватиться хоть за что-то, но пальцы всюду находили лишь падающие песчинки. Он закричал, но крик его быстро оборвался, когда сыплющийся сверху песок забил широко открытый рот…
— Очнись! Владимир, очнись!
Крик доходил до него откуда-то издалека, словно через слой ваты. Слова терялись, разбиваясь на отдельные, никак не связанные друг с другом звуки. Владимир с огромным, просто невероятным трудом поднял веки, но сумел различить перед собой лишь какое-то смутное движущееся пятно. В душе его шевельнулось нешуточное раздражение. Кому это он ещё понадобился? Ведь так хорошо было. Он лежал на пляже и…
«Какой пляж? Мне уже не десять лет и я… Я на борту космического корабля, заперт в холодильнике. Но кто тогда кричит? И зачем меня так сильно трясти? Голова же отвалится…»
Зажмурившись и затем снова открыв глаза, он добился того, что зрение стало немного чётче. Теперь Владимир разглядел того, кто так неаккуратно с ним обращался. Его тряс за плечи Бернардо. Фермер выглядел жутко. Бледный, с длинной кровоточащей царапиной на щеке и безумно блестящими глазами, он никак не походил на обычно сдержанного и хладнокровного человека, каким был всегда. Пожалуй, таким его Владимиру раньше видеть не приходилось.
— Хватит… Я в норме, — прошептал следователь.
— Слава богу! Они забрали у меня Инес! Похитили её!
Владимир помотал головой, пытаясь разлепить слипшиеся в один комок мысли. Не сразу, но это помогло. Он постепенно приходил в себя, хотя закостеневшее от мороза тело всё равно слушалось с большим трудом. Мужчина шевельнул рукой, осознав, насколько сильно закостенело от холода его тело. Похоже, без посторонней помощи ему не обойтись.
— Кто забрал? Помоги встать…
Бернардо подхватил его под руки, дав возможность оторваться от пола и утвердиться на ногах. Владимир покачнулся, но устоял. Между тем фермер продолжил истерить, вываливая на голову следователя очередную порцию информации.
— Братья Бурговы! Они напали на нас! Выломали дверь и похитили мою жену!
— Зачем им это? — всё ещё с трудом соображая, спросил Владимир.
— Я не знаю! Не знаю! Иван, он… Он просто сошёл с ума! А Игорь во всём его слушается! Помогите мне!
— Конечно, конечно. Давай только сначала выберемся туда, где теплее.
Пока они плелись к выходу из холодильника, Бернардо поведал подробности случившегося. Оказалось, что их убежище, устроенное в каюте, подверглось нападению братьев. Те совсем ничего не требовали, просто выломали дверь. А когда фермер попытался остановить наглых нарушителей, Иван просто оглушил его. Когда Бернардо очнулся, то обнаружил, что жены рядом нет.
— Я не могу справиться с ними в одиночку! Я же не военный, а простой учёный! Я занимаюсь бабочками!
«Можно подумать, я занимаюсь мордобоем. Я вообще-то синоптик. Хотя кому это может быть интересно…»
— Нам понадобится оружие. Надо подыскать нож или топор. Хоть что-нибудь…
Поиски в кладовых, проведённые фермером, пока Владимир «оттаивал», сидя на стуле и растирая замёрзшее тело руками, вооружили их обрезком трубы и длинным ножом, которым когда-то рубили мясо. Трубу взял себе Бернардо, а следователю достался тесак со старыми следами крови.
— Пошли. Надо спасать Инес, — произнёс Владимир уже почти нормальным голосом.
Силы к нему вернулись ещё не полностью, хотелось пить, желудок крутило, холод продолжал держаться за кое-какие части тела. В общем, полностью готов к бою. Однако, ждать, пока организм придёт в норму, времени не осталось. Что бы ни произошло в мозгах братьев, но каждая минута промедления грозила похищенной женщине серьёзными неприятностями. Не ради же того, чтобы она им ужин готовила, было затеяно это всё?
Конечно, Владимир помнил о тех выводах, к которым пришёл, сидя в холодильнике в окружении мертвецов. Однако, на некоторое время разборки с убийцей нужно было отложить. Сейчас надо сосредоточиться на спасении беспомощной Инес.
Идя по коридорам, Владимир слышал стуки и скрипы корабля, терзаемого полученными во время катастрофы повреждениями. Мужчина, шагая по полутёмным коридорам, где местами уже отсутствовало освещение, слышал в этих звуках хрипы и стоны смертельно раненого зверя. И некому было помочь. Единственный человек, который обладал этими возможностями, был мёртв. Убит его собственными, Владимира, руками.
Мысль о том, что он зря позволил Бернардо идти первым, пришла следователю с явным опозданием. Они только подходили к каюте, где укрывались братья Бурговы, когда тишину разорвал истошный женский крик. Фермер на миг замер, услышав его, а потом, словно заправский спринтер, сорвался к жене. Владимир, тихо выругавшись, поспешил за ним. Он чувствовал, что опаздывает, но тело, хорошо промороженное в кладовой с мертвецами, не могло догнать пылающего от ярости мужа.
На их счастье, дверь в каюту братьев оказалась открыта. Следователь чуть притормозил, прежде чем появиться в проходе. У него ещё теплилась слабая надежда, что удастся разрулить дело миром. Впрочем, стоило ему увидеть картину творящегося в каюте, от этой надежды не осталось и следа.
Кармен с разорванным на груди платьем лежала на кровати, пытаясь закрыться руками. Нависавший над ней Иван обернулся к двум мужчинам, сцепившимся в центре комнаты. Игорь и Бернардо походили на двух медведей, вставших на задние лапы и сцепившихся друг с другом в желании повалить соперника. Вот только один из «медведей» явно превосходил по силе другого.
Фермер закричал, когда неодолимая мощь начала клонить его назад. Руки его не могли противостоять звериной хватке Игоря. Оставалась всего секунда или две, а потом не слишком разумный строитель просто сломает его, переломит пополам, как спичку!
Действия Владимира были почти инстинктивными. Он тигриным прыжком оказался рядом со сцепившимися и, размахнувшись, ударил ножом по шее Игоря. Мужчина не думал о том, что делает, его поступок был продиктован чистыми рефлексами. Которые подсказали, что пытаться остановить или образумить громилу — дело неблагодарное и даже смертельно опасное.