Расправив плечи, Сидни откинула за спину свои вьющиеся рыжие волосы.
— Простите еще раз. Эти двое постоянно таскаются за строителями. Должно быть, кто-то оставил двери открытыми. Как вы добрались? Не приключилось ли с вами каких неприятностей по пути? Каково нынче движение на М-40? Порой это настоящий кошмар! А как вам поворот к поместью?
Эмма на мгновение прикрыла глаза, раздумывая на какой из вопросов ответить в первую очередь. Веселая суматоха, казалось, кружила вокруг хозяйки Хайбери-Хаус. Эмма заметила это еще во время их видео-созвонов. Но при личном общении с этой женщиной, окруженной парой собак в тени строящегося дома, создавалось совершенно иное впечатление. Собравшись с мыслями, Эмма ответила:
— Ваш дом отыскать было не трудно.
— Я так рада, что вы приехали именно сейчас. Сегодня утром шел дождь. И я сказала Эндрю: будет нехорошо, если Эмма приедет поглядеть на сад и попадет под ливень. Но потом погода наладилась — глядь, вот и вы! — Сидни повернула к дому, жестом приглашая Эмму следовать за собою. — Вы простите, у нас так шумно!
— Вы живете тут, несмотря на то, что идет ремонт? — Эмме пришлось почти выкрикнуть этот вопрос. Она огляделась по сторонам. Лестничная площадка была затянута холстиной. У парадной лестницы с резаными вручную деревянными перилами стояла стремянка. В воздухе пахло свежей краской, хотя стены, похоже, только недавно очищены от старых обоев.
— Да, мы живем тут, — раздался мужской голос откуда-то сверху и из-за плеча Эммы. — Меня зовут Эндрю. Очень приятно познакомиться с вами лично.
Эмма пожала ему руку. Она позволила себе разглядеть супругов повнимательнее, отдельно и незаметно скользнув взглядом по мужу Сидни. Он башней возвышался над своей бойкой женушкой. Его очки — ну прямо очки Кларка Кента! — глубоко сидели на переносице. Каштановые волосы были аккуратно зачесаны на бок.
Рукой он обнимал свою супругу за талию так, как если бы это была самая естественная вещь на свете. И глядел на нее сверху вниз благодушно, с ласковой усмешкой и обожанием.
Было сразу понятно, что чета Уилкоксов принадлежала к привилегированному классу, и высокий уровень их образования было невозможно не заметить. Даже стоя посреди своего наполовину отремонтированного дома, все в строительной пыли, они источали холеный лоск. Несомненно, они были золотой парой. Однако опыт подсказывал Эмме, что такая идеальная совместимость грозила обернуться для них и большой болью. Но они являлись ее заказчиками, причем заказчиками денежными: Уилкоксы хотели именно реставрационный проект, а не просто заново разбить сад, и даже не дрогнули, когда Эмма озвучила им стоимость такого проекта.
— Мне удалось убедить Эндрю, что нашей команде следует присутствовать на месте работ. — Сидни прикусила свою пухлую нижнюю губу. — Ремонт дома оказался гораздо более масштабным проектом, чем мы ожидали.
Эндрю покачал головой:
— Они говорили, это займет шесть месяцев.
— И сколько времени длится ремонт? — спросила Эмма.
— Уже восемнадцать месяцев, а сделали лишь одно крыло дома. Еще так много осталось, — вздохнула Сидни. — Милый, я как раз собиралась устроить Эмме экскурсию по саду.
— Не хочу утруждать вас, — проговорила Эмма быстро. — Я вполне представляю планировку сада по спецификациям, выполненным Чарльзом, и смогу сориентироваться, куда идти.
— Я настаиваю, — сказала Сидни. — И я бы очень хотела узнать ваши впечатления. К тому же, у меня есть несколько идей.
Несколько идей… У всех ее клиентов были идеи. Но редко какие из них оказывались стóящими. Эмма вспомнила того мужчину из округа Глазго-Сити. Он упрямо хотел себе тропический сад — это в сердце Шотландии-то! — и слышать не хотел о том, что поддержание подобного сада в ухоженном состоянии потребует напряженной работы, а ведь она его предупреждала. Он позвонил через полгода; к тому времени команда «Turning Back Thyme» уже работала над другим проектом в другой месте. Мужчина жаловался, что все его банановые деревья зимой погибли, и требовал, чтобы их заменили, причем бесплатно.
Эмма вежливо напомнила ему, что, согласно контракту, она не несла ответственность за дальнейшее состояние сада в случае халатного отношения со стороны владельца.
Была надежда, что Хайбери Хаус будет отличаться от прошлого заказа — по крайней мере, работа тут, возможно, даст ей передышку от всех тех новомодных дизайн-проектов, за которые она хваталась, чтобы удержать на плаву свой бизнес. Этот сад, простоявший в запущенном виде многие годы, безусловно представлял собой историческую ценность. Уилкоксы захотели увидеть его цветущим вновь — решили восстановить сад, сделав его в точности таким, каким он был задуман и создан в 1907 году.